#война#мир#секс

— Ну, ты за пятнадцать минут сказал только шесть слов: «До свидания, Алевтина Петровна. Пойдём, Рита».

— Я планы не меняю. Я думал. Сейчас в офис. По дороге позавтракаем. Потом в твою деревню Гадюкино.

Рита просияла. Я взял её за руку.

Придумала тоже!

Вместе мы вышли из лифта, отражаясь во множестве идеально чистых зеркал, прошагали по светлому мрамору холла, поприветствовали выстроившихся служащих. Швейцар распахнул перед нами дверь. Солнце бликом ослепило на мгновение. Пряча глаза ладонью от слепящих солнечных зайчиков, я с удивлением обнаружил несколько полицейских машин на парковке. От них в нашу сторону направлялись представители закона. Двое в штатском, но по ним сразу видно — тоже силовые структуры.

Кого-то ловят? Странно, почему мне ничего не доложили? Зачем их так много?

Невзрачные, крепкие фигуры преградили нам дорогу, я подхватил Риту под руку, решив, что возможно, её решили допросить по поводу вчерашнего инцидента. Но вдруг услышал фразу из дурного сериала:

— Иван Аркадьевич Красницкий? Вы арестованы. Пройдемте с нами.

Глава 66

Охрана надвигалась на полицию, как стенка на стенку. Железные лбы в форме и в гражданском, и мы с Ваней посередине. Он сжал мою руку.

— Предъявите документы. Ордер на арест? — рыкнул один из охранников.

— Пожалуйста! Не в ваших интересах чинить препятствия правосудию.

— Разве это правосудие? — пробормотала я, с ужасом пытаясь понять, за что арестовывают Ваню. Может, хэйтер-маньяк умер или сам подал жалобу о нападении? Но ведь я подписала вчера протокол полиции перед тем, как мы уехали! Они должны знать, что это была защита! Надо было и к медицинской экспертизе вчера обратиться, а не пускать остальное на самотёк! Впрочем, заклеенная на бедре рана на месте, синяки на запястье тоже. И там, где хэйтер прижимал нож…

— В чём меня обвиняют? — нервно спросил Ваня. — Я хочу видеть постановление!

Бумажка с печатью Следственного Комитета РФ и надписью «Постановление» мелькнула перед нашими глазами. Я лишь успела рассмотреть фразу «по обвинению в преступной халатности», а ниже: «в передаче денежных средств в размере… и сумма с множеством нулей… с целью склонения должностного лица к нарушению своих полномочий…».

«Не хэйтер. Передача денежных средств — это взятка?», — сглотнула я, пытаясь сложить слова в смысл в собственной голове. Неизвестно, что хуже.

Ознакомившись с ордером, охрана расступилась. Ваня выпустил мою руку и, отодвинув меня за себя, шагнул вперёд. Протянул руки, щёлкнули наручники. Моего Ванечку повели в полицейскую машину, как преступника! Он обернулся, совершенно побелевший.

— Это ненадолго. Мы разрулим…

Но взгляд говорил обратное, он был убит и ошарашен.

— Пройдёмте, господин Красницкий, — послышалось, как из тумана.

Я бросилась за ним. Меня не пустили.

— Ваня!

— Спокойно, девушка, — сказал носатый господин в штатском, словно переодетый в современное агент тайной канцелярии, и перегородил мне рукой дорогу.

— Ваня… — растерянно повторила я, судорожно сжимая в руках телефон.

Его усадили в машину, придержав голову, как в чёртовом кино. Захлопнули дверцу. У меня оборвалось сердце.

Я опять увидела Ванины глаза, зимнее море, покрытое рябью холодного ветра. Ванечка…

Полицейский эскорт, словно кавалькада после успешной охоты на крупного дикого зверя, с громкими сигналами-квакалками и мигалками, выехал с парковки комплекса «Цветы Поднебесья». Проследив за ним взглядом, я обнаружила сворачивающих камеры журналистов на улице за оградой внутреннего двора.

Ах так! Уничтожаем репутацию на корню?! Всё спланировали?! Вот сволочи!

Я сжала кулаки и сквозь охрану рванула к репортёрам.

— Эй, вы! Кто вас нанял?!

Высокий парень с бородой усмехнулся и показал на логотип федерального канала на камере — именно на нём мы с Ваней впервые встретились. В мыслях снова проскользнула Белинская, Яндекс и вся эта душная братия в тёмном закулисье с их нечестными нарезками и отсутствием понятия о благородстве.

— Государство. — Репортёр подмигнул мне. — Мы делаем новости. Работа такая.

— Я знаю. Я тоже в некотором смысле журналист. Независимый. Откуда вы узнали?! Кто вас направил?!

— Редакция. Все вопросы в Останкино через оператора.

— Но вы не можете это показывать! Иван Красницкий невиновен! — запальчиво выкрикнула я.

— Это суд решит, — гикнул репортёр и, уже садясь в фургон, крикнул: — Да ты не волнуйся! Ты красивая. Другого любовника найдёшь!

Слово «любовник» неприятно резануло слух, как нечто пошлое и неуместное, к любви не относящееся. Он не любовник, он мой Ваня!

Фургон телевизионщиков тронулся и уехал. Без мигалки, но быстрее, чем я швырнула в них заледеневшим снежком. Тот рассыпался, вмазавшись частично в фару. Жаль, не разбила.

Я стиснула зубы и чуть не зарычала. Представляю, под каким соусом они всё это представят! Особенно с учётом всех моих интервью и борьбу за самшит! Достаточно ли было той пресс-конференции?! О, Боже…