Война потерянных сердец. Книга 1. Дочь всех миров

– Это для всех непросто. Иначе не бывает. – Его взгляд, пугающе яркий даже в темноте, метнулся ко мне. – А ты как?

– Нормально, – солгала я.

По его лицу было видно, что мне не удалось его обмануть ни на миг.

– Магия Нуры сильно тебя задела.

При одном упоминании ее имени острый как бритва ужас снова растекся по венам – лица Эсмариса, Серела, Воса. Опровергая собственные слова, я невольно вздрогнула.

– А ведь нам с тобой достались только капли. Мы даже близко не ощутили полной силы. – Макс покачал головой, выдохнув безрадостный смешок. – Патхиру Савою повезло, что он быстро умер. Мне доводилось видеть, как она держала людей в такой ловушке вечно.

От одной только мысли у меня мурашки побежали по коже.

– Что это было?

– Она умеет погрузить людей в самые жуткие из их страхов. Или, что еще хуже, – воспоминания. Кошмары, пережитые наяву. С этим трудно справиться.

Щелк.

Я вспомнила свои видения, мелькнувшие, когда Макс коснулся моей руки: змею, девушку с длинными черными волосами. И звериный, парализующий ужас.

Словно угадав мои мысли, он произнес:

– Когда я пустил тебя в свой разум, это сработало в обе стороны. – Он немного помедлил. – Я видел твоего хозяина. С кнутом.

Щелк.

Двадцать семь…

Я вздрогнула, и брови Макса гневно сошлись на переносице.

– Прошу, скажи мне, что этот человек мертв.

Щелк.

Пальцы Макса сжали сухие лепестки, и на сей раз пламя вспыхнуло более ярко и злобно.

– Он мертв, – хрипло подтвердила я.

– Надеюсь, это твоих рук дело, и надеюсь, что ему было больно.

Внутри все перевернулось. Глаза Макса снова метнулись ко мне с каким-то особым понимающим выражением, которое заставило меня задуматься: что еще он видел и знал ли он, что я совершила?

– И еще я надеюсь, – добавил он тихо, – что ты ни секунды не сожалела об этом.

Он знал. Он точно знал.

– Он собирался убить меня, – прошептала я.

– И он бы точно это сделал.

Щелк. Вспышка.

– Он чудовище.

– Он не всегда был таким…

Я затихла на полуслове. Как описать, чем был для меня Эсмарис? Все неудобное переплетение наших отношений?

– Иногда он относился ко мне по-доброму. Я считала, что он по-своему заботится обо мне.

И тем не менее тот человек, который порой смотрел на меня лучащимся от нежности взглядом, также сдирал с меня кнутом кожу, удар за ударом, с полным намерением продолжать, пока я не превращусь в безжизненную сломанную куклу.

– Но только в конце я поняла, – продолжала я. – Он любил меня как вещь, принадлежащую ему. Не как человека.

Произнести это откровение вслух оказалось больнее, чем я думала.

Макс сжал челюсти так сильно, что в лунном свете я видела выступившие желваки.

– Он заслужил смерть. – Он бросил на меня еще один взгляд исподлобья. – А тот блондин?

Боги, сколько всего он успел подглядеть? Видимо, удивление отразилось на моем лице, потому что Макс наградил меня легкой улыбкой:

– Ты была не готова морально к проникновению в разум и все еще находилась в моей голове. Считай, что мне досталось место в первом ряду.

– Тогда у меня встречный вопрос. Та девушка с черными волосами. Кто она?

Лицо Макса ожесточилось. Он долго молчал.

– Это моя сестра.

Щелк.

Он отвернулся от меня и дальше заговорил уже знакомыми рублеными, отрывистыми фразами:

– Отвечая на твой следующий вопрос – да, она тоже погибла.

«Потери на войне», – вспомнилось мне.

– У тебя были еще братья и сестры?

– Нас было семеро. И родители.

Щелк. Быстрее и резче.

– В доме всегда стоял шум.

Семеро. Как страшно, должно быть, жить в большой семье и вдруг оказаться… в пустоте.

– Расскажи мне о них, – тихо попросила я.

– О моих родных?

– Да. Какими они были?

Руки Макса замерли на коленях, уголки рта поджались. Взгляд стал далеким, словно он стоял у пруда памяти, готовясь попробовать воду кончиками пальцев.

– Слишком долго рассказывать. Отец был шумным и дружелюбным. Мать вела себя сдержанно и стеснительно.

Щелк. Уже медленнее.

– У меня было три брата и три сестры. Брайан, Вариасл и Атраклиус. Потом родились близнецы, Шайлия и Мариска. А потом Кира.

Шесть братьев и сестер. Я представила себе юного Макса, забившегося в угол, чтобы спрятаться от шума, или ссорящегося с братьями и сестрами из-за повседневных мелочей. Неудивительно, что он так придирчиво относился к своим вещам. Ведь в доме, где он вырос, ему постоянно приходилось защищать свои пожитки.

– Мне кажется, ты был вторым по старшинству, – предположила я.

Достаточно взрослый, чтобы брать на себя ответственность за других, чему я постоянно видела подтверждение. Но достаточно юный, чтобы вступить в армию ради заботы о других.

Макс бросил на меня удивленный взгляд:

– Хорошая догадка.

Я приложила палец к глазу, довольная собой.

– Я вижу тебя, Макс. Ты не такой загадочный, как тебе кажется.

Хотя тут я немного покривила душой. Приятно было понемногу проникать в тонкости его натуры, но у меня оставалось еще много вопросов.

Макс одарил меня ухмылкой, ясно говорящей, что он тоже все прекрасно понял.

– Тогда, о всевидящая, мне больше не нужно отвечать на твои вопросы.

– Расскажи о той сестре, которую я видела.

Улыбка исчезла с его лица.