Война (СИ)

Они добрались до Тогота за полтора дня бешенной скачки, меняя лошадей, сами практически не отдыхая. Благодаря карете и запряженной в нее четверке лошадей, женщины смогли отдыхать и не тормозить их движение. К концу гонки, пробираясь по горным тропам, ведя лошадей в поводу, они валились с ног от усталости. Но Интар не давал им остановиться и отдохнуть, стараясь оказаться как можно дальше от преследования Дюртала,

Раднир не отпускал свои шуточки. Непривычный к такой длительный верховой езде, он стер себе все бедра и только гордость и боязнь насмешек Стенли не позволяли ему показывать свою боль. Одна из ран у него открылась, и он только разрешил Овете наложить новые повязки и снисходительно, но потихоньку взять у нее мазь для натертых бедер.

Но Стенли самому было не до насмешек. Он также устал, как и все.

Когда Интар объявил, наконец, привал, все упали там же, где и стояли.

— Никогда больше не сяду на этих проклятых животных, — простонал Раднир, уже не стесняясь упавшего рядом давнего насмешника. — Для чего Небеса придумали сушу и эти проклятые горы? Почему не весь мир — море?

— Я согласен выйти в море на твоем корабле, — усмехался Стенли.

Интар и Стенк расставили часовых, Овета хлопотала над разожжённым костром, и котелком, в котором вскоре булькал травяной настой.

Постепенно отдых и приготовленная горячая пища привели всех в себя. Но день Интар всё же дал им отдохнуть.

На этом же привале он попросил рассказать Ногала и Стенли, что произошло в замке.

Этот план они обсуждали, готовясь к побегу, поэтому каждый знал, что делать. Как только в замок прибыл король, мать с дочерью вытащили приготовленные бутыли с вином, в которое Овета добавила сонного настоя. Добавила она его и в кувшины с водой, стоящие на кухне. Раднир, меняя бутылки, принялся обходить своих новых товарищей. Угощая тех, которые были не на дежурстве. Овета обнесла кувшином с водой тех, кто был на посту.

К тому времени как в замке появился Интар, план претворялся в жизнь полным ходом. Появление Интара лишь подтвердило верность принятого ими решения.

Ногал отправился в угловую башню и обезвредил часовых, которым была видна та часть стены, через которую они собирались бежать, а сейчас тайно штурмовал оставшийся отряд.

Проникнуть в замок удалось бесшумно. А дальше действовали по обстановке. Кто-то обезвреживал не уснувших солдат, кто-то запирал в комнатах, конюшне обитателей замка.

Лайна отвлекала Хартана. Но он все же почувствовал неладное. Когда он выскочил во двор, его встретил меч Стенли. Раднир с Тарлином бросились к комнатам, где был король и принц. Поразив стрелами стражников, Раднир остался ждать у двери. Тарлин вернулся на помощь остальным.

Так замок оказался в их власти.

Интар одобрительно выслушал, не произнеся ни слова. Лишь крепко прижимая к себе Овету.

Он не стал говорить жене, насколько далеко был готов пойти Дюртал. Не хотел волновать её, да и сам ощущал вину и страх возможного поражения.

И всё же было еще одно, что грызло его изнутри. И все это видели. Усталость была ни при чем, все уже отдохнули. Но гонка лишь на время отогнала навязчивую мысль, которая мучала его не переставая. Сейчас Интар был мрачен, задумчив, и не отвечал на вопросы ни Оветы, ни обеспокоенной Лайны.

Талина со Стенком знали, в чем дело. Остальные лишь недоуменно переглядывались. Первым не выдержал Ногал:

— Выкладывай, принц.

Интар оглядел настороженные встревоженные взгляды.

— Расскажи, — попросил он сестру.

Та фыркнула.

— Я не буду передавать всем бред, который нёс Дюртал.

Тогда Интар произнес сухо и коротко.

— Торогия напала на Илонию. Их войско идёт на Нарту. И Дюртал показал мне послание нашего Королевского Совета. В нем Иллар обвиняется в предательстве и сдаче Оселеда Альтаму. Он осужден и ожидает наказания.

Талина схватила за руку вскрикнувшую Лайну. Раднир подхватил упавшую из рук Оветы кружку.

— Я же говорю, бред, — фыркнула Талина, обнимая невестку.

— Дюртал сказал, что перепроверил сведения, — продолжил Интар. — Шесбин отступил от границы, он арестовал Иллара и привёз его в столицу на суд.

Глядя на безжизненное лицо Интара, Стенли, кипя от гнева, довольно жестко проговорил:

— Интар, если ты хоть на мгновение поверишь, что твой сын — предатель, я не буду тебе присягать, когда ты станешь королём.

Интар медленно поднял на племянника пустые глаза, в которых тут же полыхнула такая ярость, что все отшатнулись.

— Стенли, сделай милость, заткнись и не моли глупости. Я знаю, что он не изменник, — проговорил он сквозь зубы. — Но ты представь, что там сейчас происходит на самом деле! Чем его подставили, кем его шантажируют, и что он теперь чувствует. А ему ещё надо оборонять Нарту. А я тут, а не там, где мое место!