Война в России и Сибири

Вечером я приехал к полковнику [А. М.] Слотову, командиру 14-го [Уфимского стрелкового] полка. Он оренбургский казак, крепкий, приземистый, энергичный. Любит войну ради войны, разделяет ненависть своих солдат, воодушевляет их речами. Как генералы Бангерский, Косьмин, Гривин, полковники Молчанов, Ларионов, он из когорты высших офицеров-патриотов, каких не так уж много в Сибири, эти люди обладают бесстрашием, просты в обращении, в ладу со своими людьми, входят в их нужды и тяготы. По существу, эти офицеры как нельзя лучше подходят для частей, состоящих из солдат, которые не сами захотели, а вынуждены воевать, и они могли бы сделать гораздо больше, если бы их поддерживали тылы, которые их бросили или все равно что бросили. Пропасть разделяет полки, которые воюют в изоляции и страшной нужде, и штабы, которые управляют их боевыми действиями с расстояния в тысячу пятьсот верст. Мнения этих двух сторон о пополнении, учении, вооружении сражающихся отрядов диаметрально противоположны.

Из-за малого количества войск и большой протяженности фронтов, из-за спонтанности действий противника сибирская война представляет собой цепь неожиданностей и случайностей. Она требует от командиров отваги, инициативы, готовности к нестандартным действиям. За теми из них, кто благодаря опыту этой партизанской войны заслужил славу отважных, а значит, успешных, охотнее идут люди.

Год тому назад офицеры, о которых я говорю, собрались под эгидой чехов (мы найдем иностранцев во всех начинаниях, какие возникали в Сибири), они были первыми добровольцами, сплотившимися вокруг русского флага. Эти офицеры, занявшие серьезные посты, стали сегодня главными исполнителями военных действий в этой войне, исполнителями, которые не могут повлиять на ее ход.

В тылу, вдалеке от фронта, офицеры, чей военный опыт был прерван пребыванием в Китае и сибирских столицах, формируют подразделения, снабжая их в изобилии оружием, экипировкой и всевозможными удобствами. А воюющие полки, которые ведут войну вот уже год, находятся на самообеспечении, они должны сами добывать себе провиант, обмундирование, оружие, а когда смеют жаловаться, им цинично советуют пойти и забрать все это у красных. Но сейчас решено отступать, и воюющим будет очень не хватать обильных, находившихся под строгим контролем, запасов красных.

6. Магометане-санкюлоты [327]

Ново-Турбаслы, 5 июня

Полковник Слотов ознакомил меня со своим полком. Представьте себе сотни молодых людей с нездоровыми лицами, выражающими при этом решительность и решимость, одетых и вооруженных кое-как. Они напоминают скорее разбойничью банду, чем регулярный армейский полк. Кители, френчи, фраки, поддевки, рубахи в заплатах или прорехах. Каких только нет штанов – от рейтуз в обтяжку до шаровар всех цветов, но голое тело торчит из любых дыр. А головные уборы! Серые, коричневые, черные, зеленые фуражки, вязаные колпаки, меховые треухи[328], фетровые и касторовые шляпы, папахи, ушанки, каскетки[329], тирольские шляпы… На ногах сапоги черные, ярко красные, желтые, штиблеты, валенки, гетры, гамаши[330] – все в ужасном состоянии, жалкие остатки доисторической коллекции. Один солдат из девяти или десяти вообще босой. Встречаются и сияющие в новом обмундировании и блестящих сапогах: счастливчику повезло – убил высокопоставленного коммуниста.

Но несмотря ни на что, эти люди воюют вот уже год, не имея иной раз даже обмоток, чтобы согреть ноги в 40-градусный мороз (на протяжении нескольких месяцев люди не имеют обуви). Военную кампанию они начали в Екатеринбурге в сентябре 1918 г. с пятью патронами на человека и без единого пулемета, теперь в полку, одетом в лохмотья, 70 пулеметов, отнятых у врага.

Источник удивительных боевых качеств солдат в обостренном религиозном и расовом чувстве. Полк на 75 % состоит из мусульман (башкир) Златоустовского уезда, который изрядно пострадал от большевистских отрядов. Число добровольцев (примерно 200 из 900 человек, составляющих полк) достаточно большое. Мусульмане, чувствуя себя заодно с обиженными православными, чьи церкви и монастыри им приходилось защищать, привносят в атаки частичку священной ярости, какую возбуждают в истинных правоверных слишком уж ревностные гонители веры: «Неверующего ведет ложь. Верующего светоч веры»[331]. Один молодой человек сказал мне: «Большевики нам сказали, что вся Россия должна думать обо всем одинаково, что мы должны отказаться от своих взглядов. Они забрали у наших родителей зерно и хлеб и хотят забрать у нас веру. Мы не подчинимся!».

Безжалостная суровость к врагу – вот еще одна причина успешных действий этого полка, так я считаю. Обнаружив офицеров и своих товарищей, убитых с жестокостью, эти солдаты неукоснительно используют право наказания. Молва об их храбрости и неумолимости такова, что противник от них разбегается. В этой войне тактика небольших отрядов состоит в стремлении окружить врага. Угроза быть отрезанным от базы вынуждает врага мгновенно ретироваться.