Война в России и Сибири

Шестеро других, прежде чем умереть, мучительно страдали. У всех на теле и ногах глубокие рубцы от ударов нагайкой, у нескольких мелкие надрезы ножом на руках и ногах. Зарядов у красных мало, их убили холодным оружием. На теле одного казака я насчитал 34 удара штыком. У троих выколоты глаза, лица покрыты бесчисленными порезами, губы и язык вырваны. Сабельные удары на плечах, предплечьях, на голове, на шее. У старого казака снимали лоскуты кожи с мясом с груди и дотягивали их до шеи, несколько раз втыкали в шею нож или саблю.

Все мертвецы раздеты догола, руки заломлены назад и согнуты. Создается впечатление, что на этих руках сидели, чтобы обеспечить неподвижность тела во время пыток. Мороз в 20 градусов сохранил все страшные подробности: конвульсивные движения, искаженные болью лица словно бы продолжают кричать или стонать.

Красные хотели нас напугать этой выставкой мертвецов вдоль железной дороги, но только ожесточили солдат.

Издалека до нас донеслась неровная перестрелка, наши войска снова сражались с врагом. Через несколько часов мы получили донесение: рота, вошедшая в долину, попала под огонь многочисленной колонны красных, спрятавшихся за гребнем сопки, в близком к железной дороге месте. Командир-японец приказал прятаться за камни и кочки и стрелять только в цель и ни в коем случае наудачу. Японцы и красные вели перестрелку на протяжении двух часов, причем японцы не имели возможности встать и атаковать казаков сверху. Вскоре подошел поезд, и красные получили подкрепление, но с нашей стороны подошел отряд, грозя красным захватом, и они сбежали. На вершине мы нашли трех убитых, среди них командира красных. У него нашлись письма от Парфенова со сведениями о красных бандах поблизости.

Во время схватки японцы потратили по семь зарядов на человека.

18. Горестные сцены. Отпевание

Зилово, 27 октября 1919 г.

Семь мертвых тел привезли и опознали. Я присутствовал при тяжелых сценах, когда на убитых смотрели вдовы и сироты. Бесслезные неподвижные лица и при этом пронзительные крики, вой, взмахи рук и битье себя в грудь – боль проявляется внешним образом, но так, словно человек совершенно один. Это необычно, не характерно ни для европейцев, выражающих чувства крайне сдержанно, ни для восточных людей, исполненных чувства собственного достоинства, умеющих владеть собой. В горе и страдании бедные женщины повторяли все, чему научила их церковь: падали ниц перед искалеченными телами, крестились и кланялись, будто поклонялись Слову, ставшему плотью.

Зилово, 28 октября 1919 г.

Я пришел в дом председателя земской управы Седякина, там собралась уже целая толпа, в основном женщины. Прошло несколько минут, вошли два японских офицера, представители полковника Умеда, и тогда мы перешли в соседнюю комнату, где на большом деревянном столе стоял гроб. Страшные раны покойного удалось закрыть венком из цветов и гирляндами из зеленых листьев. На лице старика исчезло даже выражение страдания. Теперь, когда с него стерли следы преступления, оно дышало почти что покоем. Венчик на лбу, узкая ленточка с изображением святых, закрыл рану, нанесенную саблей. Руки, сложенные на груди, закрыли глубокие штыковые раны.

Мы встали вокруг гроба. Священник в облачении из потускневшей парчи встал у изголовья между двумя большими подсвечниками, когда-то посеребренными, теперь же медными. Бедность подходит древнему культу униженных.

Мужчин почти нет. Они не решились встать у гроба, рядом с которым вопреки набожности и благочестию не может не вспыхнуть ярость. Пусть цветы прикрыли следы пыток, но воображение воскресит их, пробуждая желание отомстить так же жестоко. Женщин, похоже, напротив, эта бессмысленная животная жестокость доводила до религиозного экстаза. Священник заговорил, он знал свою паству и привык управлять ее мыслями.

«Чему служит революция? Какие надежды она пробудила и что принесла? Принесла хаос, пожирающий крохи нашего благополучия, растлевающий наши души, погружающий нас в постоянный страх. Люди бесцельно убивают друг друга, уничтожают стариков и детей. Старый Седякин заслужил спокойную смерть среди детей и внуков, которые молились бы за него, благоговейно сложив руки. Россия захлебывается в крови своих детей. Перестаньте сражаться, оставьте партии, вернитесь в церковь и молите со слезами Господа, чтобы помог вам потушить бессмысленную войну и т. д.».