Читаем Война в толпе полностью

Простите меня, милые дамы, но сексуальная революция в этой стране еще не наступила и свои прелести вы предлагаете далеко не безвозмездно. В принципе, я сторонник если не строгой, то последовательной морали. Аят Корана (24; 33) гласит: «… не принуждайте ваших девушек к распутству, если они хотят целомудрия…» Ограниченные в средствах публичного выражения своих чувств, лишенные законного права первыми заговаривать с незнакомыми мужчинами, женщины Чечни дают волю рукам, собственно, бедрам, при каждом удобном случае. Например, в общественном транспорте. Об этом феномене шариатского общества мне рассказывали еще коллеги, побывавшие в Иране. Запреты являются надежнейшим средством в борьбе с пресыщением. Юные ичкерийки в возрасте наших старшеклассниц все еще свято веруют, что дети рождаются от поцелуев. С возрастом, объемы женской свободы растут и где-то в климактерическом возрасте темперамент берет свое. С этого возраста вы вполне можете наслаждаться обществом прекрасных горянок. К слову, об общественном анекдоте о волосатых ногах и волосатой груди. На Кавказе — это не такая уж редкость и ваша избранница, как ни в чем не бывало, сбривает растительность вокруг сосков так же, как подмышками. Говорят, что с воздействием профилактических осмотров в советское время, обычай брить волосы внизу, уступил место короткой стрижке. Может в городах оно и так, но в горах свято чтут обычаи предков. Каждый половозрелый член семьи имеет свой кумган для интимных омовений. Если семья большая, возле нужника их висит штук пятнадцать-двадцать.

Владислав Дождь

«Биржа».

Место на базаре, где в Грозном продается оружие, именуется биржей. У местных оно пользуется не лучшей репутацией. Считается, что в Шали, или в горах, у жителей покупать оружие дешевле. Жить-то как-то надо, а здесь орудуют перекупщики. В тот день ассортимент на рынке был обычным, только оружие российского производства. Иногда бывает и иностранное, но редко. У одного из чеченцев я заметил даже пистолет — пулемет латвийского производства под макаровские патроны. По отзывам владельца, оружие, несколько напоминающее «Клин» в его руках стреляло безотказно. Что впечатляет и свидетельствует о стабильном спросе, так это цены. Говорят, они держатся благодаря тому, что за оружием приезжают и из России. Специфику предложения диктуют и вкусы чеченцев. За пистолет АПС просили ни много, ни мало — 4500 долларов, больше, чем за винтовку СВД. Подобное оружие, несмотря на его очевидную безобидность, разве, что по витрине стрелять, пользовалось у чеченцев популярностью и в войну. Доходило и до курьезов. Брат коменданта в Шали имел «стечкин», каковым очень гордился. При посещении отхожего места, запасные магазины упали в «очко». Немедленно был вызван пленный майор ФСБ, которому и довелось исполнять функцию золотаря. В ответ на его слабую попытку протеста, я не удержался чтобы не вставить между угрозами два шекеля и от себя.

— Согласно нормам Женевской конвенции, офицеров в звании майора, наряду с младшими офицерами позволяется привлекать к физическому труду. Забыл что ли, что майор есть низший чин высшего командного состава? Чистка сортиров так же не связана с оборонными работами. Потом пришлось объяснять коменданту, что такое Женевская конвенция. Он не понял.

Столь же популярные у чеченцев ТТ предлагались по 800-1200 долларов. «Наган», правда, новый и с боевыми патронами, что у нас редкость, можно было приобрести, как и в Киеве за 600 долларов. Интересовавшие нас ПМ и «Калашниковы» стоили недорого 550–600 долларов. Патрон к ПМ — 1 доллар, не разгуляешься. Может оно и к лучшему, рядом с базаром можно опробовать оружие, пострелять, как когда-то в досаафовском тире. В горах мы приобрели цинк патронов 5,45 ровно за 14 долларов. В ходе боевых действий один такой патрон стоил 500 рублей.

Из раритетов я обнаружил пистолет «Маузер». Произведенное до первой мировой войны оружие было ввезено на Кавказ и уже тут украшено серебром с чернью весьма тонкой работы. В канун века оружие немецкого и австрийского производства, как холодное, так и огнестрельное, господствовало на местном рынке. Еще в эту войну встречались трофейные карабины-«маузера», ценившихся, как и английские «Ли-энфильды» в Афганистане, за пробивное действие. Ввиду дефицита патронов, некоторые из владельцев, пытались приспособить отечественный, от «трехлинейки». Поскольку, боеприпасы им были очень нужны, никакие аргументы «против» не доходили.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное