Война за проливы. Призыв к походу

– Ваша Милость и вы, милорд Фишер, – произнес Уильям Мелвилл, – то, что вы знаете, еще далеко не вся правда. По имеющимся у нас данным, Российская империя интенсивно готовится к войне, причем к войне сухопутной, а не морской. Крейсера-убийцы, вышедшие в поход месяц назад – это скорее исключение, чем правило, и их совсем недостаточно для того, чтобы полностью уничтожить британскую морскую торговлю. Вооружение, произведенное согласно планам первого этапа перевооружения, уже поступило в полки и батальоны, и сейчас русские солдаты учатся его использовать. К тому же, как вы знаете, в Болгарии в любой момент может случиться переворот. Князь Фердинанд вдруг сделался так непопулярен у своих подданных, что его в любой момент могут свергнуть с приглашением на трон одного из представителей семейства Романовых. Безработных великих князей в России хоть отбавляй. Как только переворот станет свершившимся фактом, русские войска начнут высаживаться в Болгарии для нападения на Турцию. Чтобы предотвратить этот ужасный сценарий, необходимо заблаговременно ввести в Босфор наш британский Средиземноморский флот, чтобы, как и тридцать лет назад, залпами орудий показать русским, что мы не дадим им так просто завоевать древний Стамбул.

Король и Первый Морской Лорд переглянулись и оба тяжко вздохнули.

– Мистер Мелвилл, – сказал адмирал Фишер, – если тридцать лет в проливах и звучали залпы британских орудий, то стреляли мы не по русским, а по туркам, которые настырно лезли в наши прицелы после того, как флагманский броненосец «Александра» сел в Дарданеллах на мель. Тогда мы своими залпами могли чуть ли не дотла сжечь Константинополь, но ничем не помешали бы русским войскам, пожелай они занять это пепелище. Сейчас ситуация еще более ухудшилась, и броненосцы, вошедшие в проливы, рискуют стать жертвой русской тяжелой полевой артиллерии, которая будет способна вести по ним перекидной огонь* с позиций, расположенных на обратных скатах холмов. Любой, кто будет настаивать на этом ходе, обречет наши корабли на участь неподвижных мишеней, которые медленно расстреливает русская артиллерия. Постояв так под снарядами некоторое время, наши корабли будут вынуждены убраться восвояси, и еще неизвестно, удастся ли им прорваться обратно через Дарданеллы, которые к тому времени тоже непременно будут захвачены русскими войсками.

Примечание авторов: * именно так, навесным перекидным огнем тяжелых полевых батарей (и минными позициями), турки вполне реально смогли остановить попытки англо-французского флота прорваться в Дарданеллы в 1916 году.

– Должен сказать, – проворчал король, – что Британия не выручит от операции по спасению Турции ровным счетом ничего. А вот потерять может очень многое. Россия в двадцатом веке – это совсем не та держава, с которой мне хотелось бы воевать. Впрочем, для начала нашим морякам придется столкнуться с турками, которые не будут спокойно стоять и смотреть, как вы сжигаете их столицу. В любом случае попытки влезть силой оружия в чужую войну выглядят достаточно глупо. И глупо жертвовать жизнями британских моряков ради спасения турецких дикарей, когда все должно быть совсем наоборот. Не лучше ли после завершения военных действий созвать международную конференцию и тихой сапой на дипломатических переговорах отнять у них все плоды завоеваний?

После этих слов короля Уильям Мелвилл понял, что тут его не понимают и не разделяют его тревог… поэтому он мрачно попросил разрешения удалиться, нахлобучил на голову котелок и вышел из Белой гостиной прочь.

29 апреля 1908 года. Вечер. Российская империя. Санкт-Петербург. Гостевые покои Зимнего дворца.

Наследный принц Сербии королевич Георгий Карагеоргиевич.