Война за Проливы. Решающий удар

– Правильный для Франции состав коалиций распался или не успел сложиться, – добавил русский офицер, – а то, что образовалось взамен, приводило вас в отчаяние. Ведь с этого момента нападение Австро-Венгрии на Сербию и Черногорию, которое вы собирались спровоцировать через своих агентов в Белграде, уже не означало, что Россия и Британия автоматически втягиваются в войну с Германской империей. Вы лгали, интриговали, подкупали и поддерживали у нас самые деструктивные силы, но не добились ничего, кроме выдворения ваших агентов влияния из Российской империи. Впрочем, и это, и много чего еще вы не раз услышите на суде, поскольку у моего императора к вам отдельный счет. Архивы ваших министерств, брошенные в Париже на произвол судьбы – весьма интересное место, но интереснее всего для изучения оказались бумаги венского и парижского семейств Ротшильдов, где записано, кто, кого, когда и почем купил со всеми потрохами. И это тоже будет оглашено на суде.

После упоминания Ротшильдов министры стали беспокойно озираться. Судя по самодовольному выражению лица англичанина, он на эту тему тоже кое-что знал, да пока помалкивал. Лондонская ветвь Ротшильдов смогла пережить крах японских бондов, когда долговые бумаги микадо уходили по пять процентов от номинала, пережила она и панику четвертого года, когда клика адмирала Фишера изрядно пустила кровь мировым спекулянтам; но вот паника на бирже, вызванная приближением метеора, оказалась для потомков Натана Ротшильда (основатель лондонской ветви) смертельной. Когда-то их прародитель сделал солидный капитал на том, что раньше других сумел узнать исход битвы при Ватерлоо, после чего (согласно легенде) воскликнул: «Кто владеет информацией – тот владеет миром», но теперь источники информации ушли из цепких банкирских лапок – и они перешли в разряд очень богатых простаков, которых ощипывают люди, творящие мировую политику. В результате чудесное спасение Лондона от метеора и известие о крахе существующей британской политической системы и вступления Владычицы морей в Континентальный Альянс окончательно подкосило бизнес лондонского банка «N. M. Rothschild & Sons», после чего тот был признан неплатежеспособным.

– Да-да, – сказал генерал Клук, – на суде мы много чего и о ком скажем, но сейчас меня интересует вот что: вы собираетесь капитулировать или нам надо будет еще немного повевать? К этому мы всегда готовы. Артиллерия уже выгружена, и бомбардировка Бордо начнется через пять минут после того как мы уйдем с этого моста. Ответственность за возможные жертвы в таком случае, господа французы, падет только и исключительно на ваши головы…

На Клемансо было страшно смотреть. Ведь он действительно по своей натуре был тигром, то есть доминантной личностью, которая не приемлет поражений и подчиненного положения. Казалось, сейчас он сиганет в реку через перила или рванет зубами воротник своего сюртука, где у него должна быть зашита ампула с ядом, чтобы не достаться живым своим злейшим врагам. Но яд – это тоже поражение, поэтому, еще раз затравлено посмотрев на германского генерала, французский премьер (уже почти с приставкой «бывший») сдавлено сказал:

– Не надо бомбардировок, господин генерал, мы сдаемся…

– Господин Клемансо, Вы капитулируете только за себя или за Францию тоже?[26] – в ответ спросил дотошный германец.

– И за себя, и за Францию, – глухо ответил тот, – в любом случае это уже ничего не меняет…

– Ну как же, – сказал генерал Клук, в то время как один из его адъютантов доставал из походной сумки необходимые бумаги, – меняет. Вот, подпишите здесь и здесь – и эту злосчастную войну можно будет считать законченной. Теперь мы из положения «завоеватели» переходим в разряд строгих, но рачительных хозяев, что сильно смягчит наше отношение к вашему мирному населению. А вы, господин Пикар, подпишите приказ о прекращении сопротивления всей французской армией. У ваших воинственных детишек давно пора отобрать их стреляющие игрушки. Подписали? Ну, вот и замечательно. А теперь ступайте на ту сторону моста. Там вас уже ждет поезд с решетками, который отвезет вас в Германию, где и будет производиться следствие. А теперь прощайте, увидимся мы уже на суде.

2 сентября 1908 года. вечер. Севастополь… город русских моряков