Война за Пустоши

– Хранишь верность своему вождю? Но стоит ли такой верности вождь, сбежавший с поля боя и бросивший своих воинов? Вождь должен быть вместе со своим войском и в победе, и в поражении. Иначе что это за вождь? Вы всей Великой Степью звали Глуума Повелителем, падали перед ним на колени, и чем дело кончилось? Ваше войско разбито, немногие уцелевшие спасаются бегством, даже ваш дракон вам не помог…

– Дракон нам не помог? Да, Темный, конечно. Дракон, значит? Когда ты сбежал вместо того, чтобы заключить союз с Повелителем, Великий Глуум назвал тебя глупцом. Теперь я вижу, как он был прав! Ха, ты так ничего и не понял! Можешь приказать меня убить, я тебе ничего не скажу. Я умру спокойно, зная, что мой Повелитель скоро отомстит за меня…

Хурц зацепился здоровой рукой за борт колесницы и после нескольких попыток сумел подняться на ноги. Он выпрямился, попытался даже издевательски засмеяться, но поперхнулся, вновь сплюнул сгусток темной крови и согнулся в приступе сухого кашля. Пара моих телохранителей подхватила его за руки и, не слишком деликатничая, начала сдирать с орка доспехи. Я отошел, понимая, что ничего интересного мне этот одноглазый гордец не скажет, по крайней мере сейчас. Но если не он, то кто?

Я огляделся по сторонам. К колеснице поверженного лже-Глуума понемногу сгоняли уцелевших орков. Их набралось не слишком много, чуть больше сотни, но зато бо́льшая часть пленных была из личной тысячи Глуума и его свиты. Согласно степным обычаям они оставались со своим вождем до конца, но как только их предводитель был повержен, сразу прекратили сопротивляться и побросали оружие. Сейчас они сбились в кучу и мрачно ждали, как решится их судьба. Я прошелся мимо них, раздумывая, у кого бы узнать, куда подевался их подлинный предводитель. И почти сразу мой взгляд натолкнулся на орка изрядной толщины, испуганно таращившегося на меня из-под высокого степного шлема. Где-то мы с ним уже встречались, причем недавно. Ах да, еще один старый знакомый! Не сразу узнал в доспехе.

– Какая встреча, Ногоон-аб-Илтгэгч! – шагнул я к нему. – Время дорого, поэтому спрашиваю сразу – жить хочешь?

Толстяк судорожно сглотнул и торопливо закивал головой в знак согласия.

– Помнится, на одном пиру недавно ты кричал, что не даешь плохих советов. Отлично, вот и дай мне хороший! Где мой брат и союзник Великий Глуум? Желаю его наконец увидеть и отблагодарить за пир и гостеприимство! Ну, будешь говорить?

– О да, Великий хозяин Замка Тьмы и вождь людей черного железа, я все скажу… – начал было Ногоон, но тут его неожиданно прервали.

– Захлопни пасть, вонючий выродок, поганящий Великую Степь! – крикнул Хурц-аб-Балуу. Отчаянным рывком он вывернулся из рук держащих его воинов, выхватил из-под халата небольшой кинжал и метнул его в Ногоона. Толстяк с неожиданным проворством присел, острый клинок свистнул над его головой и бессильно звякнул о вскинутый кем-то из моих телохранителей щит.

– Живым! – крикнул я, но было уже поздно. Опомнившаяся охрана накинулась на одноглазого орка и мгновенно свалила его ударами сразу нескольких мечей. Хурц дернулся и затих. На вытоптанной земле вокруг его тела расплылась лужа темной крови. Похоже, он был уже на полпути в Верхнюю Степь, или куда он там собирался в посмертии, но двое моих телохранителей на всякий случай прижали его остриями копий к земле. Еще трое воинов встали рядом с мечами наготове. Судя по размерам быстро увеличивающегося кровавого пятна, этого не требовалось, и выглядело не слишком умно, но одергивать излишне бдительных бойцов на глазах у пленных орков было еще глупее. Так что я просто вновь повернулся к Ногоону-аб-Илтгэгчу. Тот, тяжело пыхтя, выпрямился и даже слегка приосанился. Ишь, какой прыткий, а ведь и не скажешь, что способен с таким пузом так ловко уворачиваться от кинжалов! Сразу виден придворный с опытом и богатой практикой. Надо бы проверить, может, у него самого припрятана пара ножей на всякий случай?

– Ну, говори, где Глуум?

– Улетел. Вы его ранили, и он улетел. У него есть пещера в горах, отсюда три дня пути на юг. Он и раньше часто там бывал, а потом появлялся еще более могущественным.

– Улетел? – не понял я. – На драконе улетел? И, кстати, дракон-то у вас откуда? Шаманы ваши наколдовали?

– Шаманы? – Ногоон удивленно уставился на меня. – Но, Владыка, разве ты на самом деле ничего не понял? Великий Глуум не летает на драконе. Никто не летает. Потому что дракон это и есть Великий Глуум!

Я почувствовал, как у меня отвисает челюсть, и порадовался, что под латным воротником это не слишком заметно. Великий Глуум – дракон? И как это прикажете понимать? И самое главное, если Глуум все же сбежал, то его надо найти, не важно, в каком виде. А мне вместо триумфального возвращения в Черный замок теперь предстоит погоня за летающей змеюкой. Причем именно мне, поскольку поручить такое дело никому другому я не смогу. Не справятся и только погибнут напрасно. А отпускать Глуума тоже нельзя, иначе сегодняшняя битва со всеми ее жертвами окажется абсолютно напрасной.