Воины Беловодья

Вот и знакомые места пошли, значит, путь дальше легок станет. Волхв вышел на широкую прогалину и поднял лицо вверх — сейчас надо определить по солнцу верное направление, чтобы прямиком выйти к своей избе. Тут что-то привлекло его внимание. Волхв прищурился и увидел, что далеко на краю небосвода несется сероватая туча, а перед ней летит какая-то большая птица. Создавалось впечатление, что эта туча гонится за птицей.

«Надо Дубыне рассказать, какую диковину видел. Может, он знает, что в его лесу творится, что это за тучи за птицами гоняются? Я о таком не слышал…»

К вечеру пошли уже совсем знакомые места: скоро он пересечет Древнюю Дорогу, а там и до озера рукой подать. К темноте поспеет. Время до дней солнцеворота еще есть!

Волхв решил взглянуть на туман, который окутывал край дороги: не изменилось ли в нем чего? Нет, все осталось как и прежде: над замшелыми камнями мерно переливались густые клубы, и пройти сквозь них сейчас не представлялось возможным. Хранибор недолго постоял, подумал, представляя, что сейчас творится за туманом — скрываются ли сейчас за ним ящеры и черные колдуны, собрался было пойти дальше, к озеру, и…

И тут волхв ощутил, что все тело будто цепями сковали! Да что там цепями, все будто окаменело! Не шевельнуть ни рукой, ни ногой! Голову не повернуть — глаза упрямо смотрят в сторону тумана! Это колдовство! Злое, черное колдовство! И как с ним совладать, Хранибор не знал.

— Здравствуй, достославный воевода Годослав! — раздался смутно знакомый голос. — Не ожидал, что через столько лет ты вновь узреешь меня?

Перед волхвом воздух заколебался и, быстро сгустившись, превратился в фигуры двух незнакомых викингов. Лицо одного испещрено шрамами, которые не могла скрыть рыжая борода, седые волосы упрятаны на затылке в узкий кожаный мешочек. Толстая жилетка викинга проклепана железными пластинами, за его спиной висела секира с острым навершием, а на поясе похожий на косу меч.

Второй викинг выше, и тоже увешен оружием. Но к нему Хранибор особо не приглядывался. Волхва в первую очередь поразили его глаза: безумные, с плещущейся в них мутной пеленой. Этих викингов Хранибор никогда не видел.

Но голос! Голос волхв узнал. Его он слышал более тридцати лет назад, когда он еще был триградским воеводой Годославом. Тогда при прощании его недруг ярл Торрвальд Медноволосый неожиданно заговорил незнакомым хриплым голосом. И эти слова еще долгие годы звучали у Хранибора в ушах.

Ярл тогда сказал: «Я вернусь, Годослав! В том или ином обличье я с тобой встречусь. Ты не умрешь, ты мне еще нужен, потому что в Альтиде я еще ничего не сделал. До встречи, воевода!»

И вот встретились… Но где! У тумана, скрывающего край Древней Дороги.

А седоволосый викинг внимательно оглядел воеводу и задумчиво сказал:

— Да, ты изменился, Годослав. Или сейчас ты носишь другое имя? Но это неважно — для меня ты останешься воеводой Годославом.

— Кто ты? — хрипло спросил волхв. Странно, что зрение, слух и голос повиновались Хранибору, чего нельзя было сказать об остальном.

— Не узнаешь? — злобно ухмыльнулся седоволосый. — Да и откуда! В этой личине ты меня не видел, а ведь мы с тобой давно знакомы. Так гляди!

И тут оба вестфолдинга неуловимо сменили облик и одежду. Перед окаменевшим волхвом стояли его два давних знакомца: ярл Торрвальд Медноволосый и его неизменный спутник — бледный колдун Эрлинг. Викинг с безумными глазами обратился в ярла, а седоволосый со шрамами в колдуна. Говорил колдун.

— Ну, теперь ты узнал, воевода?

— Узнал… Что тебе нужно, колдун? Что ты хочешь, ярл?

Колдун пренебрежительно махнул рукой.

— Ярла Торрвальда можешь ни о чем не спрашивать. Он не ответит. Он давно умер, и чтобы сохранить его ипостась, мне приходится подыскивать ему разные личины. Сейчас он в этой, а истлеет безумец, я подыщу ему другую. Это несложно. Мне тяжело было расстаться с моим спутником, и я решил — пусть он всегда сопровождает меня.

В самом деле, некогда пышущее здоровьем лицо ярла сейчас окутывал мертвенная, переходящая в синеву, бледность. Глаза бывшего хеннигсвагского ярла смотрели печально. Хранибор понял — Торрвальд страдает. Ему не нужно такое существование.

— Да-а-а, Эрлинг… — презрительно сказал Хранибор. — Гляжу, злоба овладела тобой полностью. Почему ты не отпустил славного воина к пиршественному столу Одина? Тебе не давала покоя его слава? Или нечто иное? А ты, Торрвальд? Разве тебе нравится повиноваться этому проклятому чародею? Ты же викинг! Ты должен уйти к предкам под пение валькирий! Или ты не помнишь предначертанный тебе путь?

Торрвальд сверкнул глазами, и на его лице вдруг появилось подобие румянца. Да, викинг вспоминал. Но тут колдун повел рукой, и ярл неуловимо глазу вновь обратился в безумца. На миг просветлевшие глаза изменились и покрылись мутной пеленой. Эрлинг же так и остался в своем бледном обличье.

— Ты хитер, воевода! Зачем будоражить воспоминания Торрвальда? Пусть пребывает в теле безумного мертвеца. Так для него лучше.

— К чему ты стремишься, Эрлинг? Зачем ты творишь зло?