Воины Беловодья

— Да, всего лишь пять веков. Открою тебе тайну. На земле есть люди, которые весьма близко подошли к раскрытию заложенного в них. Они познали мироздание. Но эти люди редки, их считанные единицы. О них никто ничего не знает. Они не такие, как всякого рода потомственные колдуны в каких-то мифических коленях. Они не имеют ничего общего с ясновидящими. Эти-то как раз мешают развитию, как мешает никчемный мусор. Как правило, они мало чем владеют и практически ничего не знают. Но они опасны тем, что отвлекают людей от своего духовного развития. Порой некоторые из них обращаются к тем силам, с которыми ни при каких обстоятельствах не стоит связываться. Видишь ли Кирилл, существует еще одно, скажем так, Нечто… Это Нечто не принадлежит ни нам, ни… — Балор указал лапой на голубое небо. — Это Нечто всеобщий враг. Наш враг, враг людей на твоей и иных планетах. А доморощенные колдуны — сами того не сознавая — высасывают энергетику и передают ее этому Нечто. Ну и попутно выколачивают из страждущих какие-то средства. Для себя, разумеется….

Кот-демон говорил о странных вещах. Кирилл слушал и чувствовал, что еще немного и, образно выражаясь, голова пойдет кругом. Как мало он все-таки знает!

Конечно, кое о чем он догадывался и раньше, читал серьезную и не очень литературу, побывал в таких диких местах, где не ступала нога белого человека и, соответственно, кое-что видел в своей не такой уж и длинной жизни.

Но сейчас Балор ясно сказал, что именно он направил его сюда. Зачем? И что это за Нечто? Что за третья сила, которая угрожает и светлым силам и пеклу?

Впрочем, Кирилл молчал. Вопросов пока не задавал. Раз уж демон завел об этом речь, значит, у него есть веские на то основании. Скоро или не очень, но тайна должна проясниться.

— У доктора Фауста были серьезные проблемы со здоровьем, изношено сердце, — продолжил Балор. — Он ведь прожил не так уж и долго. Когда пробил его час, тело забрали и похоронили в укромном лесном уголке. Смерть этого чародея обставили со всевозможной таинственностью. В доме слышался стук и грохот, будто бы там идет борьба. Утром пришли друзья. Они увидели, что потолок в спальне доктора пробит, и края зияющего пролома густо заляпаны кровью. Походило на то, будто бы тело утащили через потолок. Ты понимаешь, Кирилл, что это всего лишь простая атрибутика, — усмехнулся Балор. — Сделано для того, чтобы другие не связывались с тем, в чем мало смыслят. И все равно — они не переводятся. Желающих влезть в потустороннее хоть отбавляй. Хорошо, если мы успеваем их перехватить. Но получается не всегда. Тогда ими овладевает третья сила — Нечто…

Впрочем, вижу, что говорю не очень понятные вещи. Извини — косноязычен. — Кот явно кокетничал. — Наш любезный лорд Абигор сможет разъяснить проблему несколько лучше. Предлагаю пройти в библиотеку. Время к полудню, — кот взглянул на небо. — Он уже там.

Кирилл встал.

— Шейла! Бросай кость. Там уже глодать нечего…

В библиотеке овчарка обнюхалась с Греем. Ротвейлер вилял обрубочком хвоста и тихо повизгивал. Еще бы! Аж целую ночь свою подружку не видел. Кирилла всегда умиляло, как здороваются собаки. Все искренне, от души. Не как у людей. На лице одно, жесты доброжелательные, а что в мыслях — не знаешь.

Лорд Абигор сидел в торце длинного стола. Перед ним был разложен какой-то древний, судя по обтрепанным краям листов, манускрипт. Увидев гостей, он кивнул, встал и сделал несколько шагов навстречу. Руки по своему обычаю не протянул. Приветствовать, наминая ладонь, любил лишь Балор.

— Рад видеть вас! Как спалось Кирилл? Кошмары не мучили?

— Спасибо, рыцарь. Все хорошо. Сам не ожидал, что после всего услышанного смогу быстро уснуть.

— Вот и хорошо, — улыбнулся хозяин.

Коротким жестом лорд указал на стоящие возле стола стулья с высокими спинками. Мол, присаживайтесь. Кирилл выбрал место рядом с хозяином. Балор расположился напротив.

— Мы сейчас кой о чем беседовали в парке, — сказал кот. — Я намекнул Кириллу, что во вселенной существует Нечто. Некая иная третья сила, и мы ее опасаемся. Мы — я говорил о высших силах. Это свет, — кот стрельнул глазами в потолок, — ну и, соответственно, мы, демоны. Вместо «мы» напрашивается слово тьма. Но это не так. Ты, Кирилл, знаешь, что тьмой мы, в общем-то, не являемся. Но для простоты и удобства лучше обозначать так — свет и тьма. Они неразделимы, как две стороны монеты.

Кирилл улыбнулся.

— Балор, я это понял еще вчера. Хотя должен признаться — для меня это явилось полной неожиданностью.

— Ты как всегда прихвастнул, Балор, — засмеялся хозяин. — Мы всего лишь малая часть этих сил. Часть вселенского разума. Нас можно назвать приставленными к грешникам наблюдателями. И только. Мы почти ни во что не вмешиваемся. Души грешников, попадая сюда, не сразу понимают, что они в ином мире, что они уже умерли. Они неожиданно сознают, что тут никто не собирается их мучить. Прозрение приходит лишь тогда, когда над ними начинает властвовать ночной зов.