Войны древесных котов

Глисон был очень хорош в своей области, и УЛМ повезло с ним, особенно на раннем этапе развития, но он также был полон чувства собственной важности и иногда, казалось, возмущался фактом. что Флуре был председателем полностью сформированного департамента. Он пытался не выказывать своего раздражения по поводу того, что ему требовалось уступить место сопливым детям (как он довольно необдуманно выразился однажды) на курсах обучения лесному хозяйству, но он не обманул никого из тех, кто его знал. К тому же у него была хорошо развитая способность лелеять обиды в течение очень долгого времени, но на этот раз он удивил Флуре.

— На самом деле, — сказал он, — я очень впечатлён ими. Ими обоими, если быть честным, хотя зная, насколько она молода, я полагаю неизбежным, что люди будут впечатлены ею намного больше.

Он спокойно встретил взгляд Флуре, делая это признание, и профессор криминологии обнаружил, что вынужден пересмотреть несколько собственных предрассудков. Может быть, ум Глисона был более открыт, чем он думал.

— В самом деле? — спросил он.

— Она усвоила все материалы курса, даже не вспотев, — сказал Глисон. — И, честно говоря, она уже знает о флоре Сфинкса больше, чем девяносто процентов моих студентов знают после окончания учебы. Больше пробелов — в её знаниях о Мантикоре, но этого и следовало ожидать, и она упорно трудилась, чтобы заполнить их. Несмотря на определённое подозрение, что ей никогда не понадобится этот конкретный комплекс знаний и что некий профессор настаивает на том, чтобы она изучила это, чтобы причинить ей боль, — сухо признал он. — И Цивоник такой же упорный, как и она, в своей манере. Возможно, не такой быстрый, но... более устойчивый, по-моему. Разумеется, они — команда. Достаточно взглянуть на них, чтобы увидеть это. Но я думаю, что его работа — хранить баланс, а её задача — бросаться на поиски следующего испытания. Если подумать, они на удивление основательны для такого возраста.

— Таково и мое впечатление, — согласился Флуре. — Хотя признаюсь, что я немного удивлён, что ты разделяешь его, Харви.

— Я знаю. — Глаза Глисона вспыхнули непривычным весёлым блеском. — Не ожидал, что я признаюсь в этом, не так ли?

— Нет, — признался Флуре, поворачивая щипцами куриные грудки, шипящие на гриле.

— Не ожидал. — Глисон сделал глоток из своей бутылки пива, затем покачал головой. — Полагаю, я ждал этого. Но сделай мне одолжение и не ругай меня слишком сильно, хорошо?

— Постараюсь, — пообещал Флуре с усмешкой. — Это будет трудно, ты понимаешь, но я постараюсь.

Chapter 13

Зоркий Глаз не делал попыток поговорить с кем-либо из членов своего клана, пока не достиг их нынешнего гнезда. Вместо разговора он сидел, пока уходила тьма, стремясь овладеть своими мыслями и эмоциями, чтобы они не могли выдать его, когда он окажется снова бок о бок с Народом. Был небольшой шанс, что Прекрасный Разум не почувствовала смерть супруга. Если это действительно было так, он не собирался сообщать ей, что Красный Утёс оказался дальше, чем просто вне досягаемости их мыслеречи. Если она действительно знала и каким-то образом всё ещё хваталась за жизнь, он не хотел, чтобы она узнала о том, что смерть Красного Утёса была ужасно неестественной, что его жизнь была вырвана когтями другого представителя Народа, что даже его тело было отвергнуто как проклятие.

Он справился с этой почти невыполнимой задачей, прежде чем достичь рощи у реки, где теперь располагался Безземельный клан. Он с облегчением узнал, что Прекрасный Разум всё ещё жива. Самки, которые её посещали, сообщили, что в какой-то момент она была очень взволнована, поэтому Зоркий Глаз подозревал, что она уже знает о своей потере.

Кислому Животу и некоторым старейшинам в тот день повезло с рыбалкой. Когда прибыл Зоркий Глаз, большая часть клана вгрызалась в нежную плоть. То, что рыбьи головы, хвосты и даже кости откладывались для более поздней трапезы, свидетельствовало об их стеснённых обстоятельствах. Ничего даже отдалённо съедобного не пропадёт зря в эти трудные времена.

Хотя Зоркий Глаз вернулся без добычи и не мог ничего добавить к пиршеству, Удивительное Прикосновение, подруга Кислого Живота (которая была настолько же мила и приятна, насколько её супруг был кислым и непреклонным), окликнула его.

<С возвращением, Зоркий Глаз. Мы отложили для тебя достаточно обеда, чтобы ты мог немного обрасти жирком. Крошечный Хор и её однопометники нашли тайник озёрного строителя с прошлого сезона, так что у нас есть ещё и фрукты.>

Зоркий Глаз с энтузиазмом поблагодарил её, а затем позвал Крошечный Хор и её братьев и сестер рассказать ему всё о том, как они обнаружили сухие фрукты. Они действительно были довольно умны, предположив, что пруд, возле которого теперь был разбит лагерь, вероятно, был результатом начала работ кого-то из озёрных строителей.

<Вероятно, их настигла клыкастая смерть,> произнесла Крошечный Хор, а её мыслеголос был порядком взволнован. <Озёрные строители обычно хранят еду, поэтому мы пошли искать и нашли.>