Воины Новороссии. Подвиги народных героев

— Петя воспитан на примере моего отца. Он тоже воевал. Петя даже летал в сторону Купянска. Там есть город Славянск. Мой отец оттуда. Я сказала: «Петя, ты продолжаешь работу деда»… Пете было года четыре, а мы ходили за молоком. Мы же живем в сельской местности. Хозяин коровки спрашивает: «Петруха, а кем же ты будешь?» Он уверенно: «Я буду летчиком». Ведь не было нигде разговоров об этом… После девятого класса мне летом поступил звонок: «Елена Игоревна, а Петр Вячеславович Каштанов ваш сын?» — «Да». — «Мы звоним из военкомата. Пришел Петруша и сказал, что хочет поступить в кадетский корпус». У нас в Тамбове был кадетский корпус с первоначальной летной подготовкой имени Марины Расковой. «Он несовершеннолетний, ему четырнадцать лет. Поэтому нам нужно ваше согласие. Вы согласны?» — «Да, я приеду и напишу заявление». А он со мной это не обсуждал… В четырнадцать лет принимал присягу. Тогда было холодно, а он такой маленький, такой самостоятельный, такой мужественный… Отец Пети умер, когда ему было всего двенадцать лет. И тут я уже стала у него его мамой и папой… И я благодарна его поступку: он поехал учиться, попал в мужскую компанию. Воспитатели — мужчины. Учителя — мужчины… Насчет спецоперации. Он позвонил: «Мам, я теперь тоже ветеран» (в смысле ветеран боевых действий. — Примеч. авт.). — «Да ты что?» — «Я на СВО». — «Сынок, если это работа, то ты должен ее выполнять качественно»… Когда он мне сказал, что его наградили (Герой России), я ему сказала: «Да, Петь, мне приятно, что государство тебя оценило. Оценило твой поступок. Но, извини, это теперь медные трубы, и их надо пройти достойно»… Он посерьезнел. Ведь пришлось перенести такое испытание, когда они со штурманом попрощались. С жизнью попрощались… Сильный, мудрый…

Елена Игоревна не приукрашивала жизнь.

Ей пришлось перенести и свои испытания.

Елена Игоревна:

— В девяностые годы нам с мужем приходилось трудиться на нескольких работах, иметь дачу, чтобы прокормить детей. И годы-то какие были! Объявили амнистию. А в Амурске кругом зоны. Куда ехать бывшим зекам? Денег нет, вот они и устраивали свои порядки. Даже в школу «пришёл» общак. Наташа, младшая дочь, жаловалась, что в школу надо было обязательно нести буханку хлеба и килограмм сахара.

Семья переехала из Амурской области в Тамбовскую к друзьям. В семье шесть человек, детей — две девочки и два мальчика. В 2003 году не стало мужа. Старший сын Вова, учась в колледже, по ночам ходил на работу. Помогал матери. Жили трудно, многого не хватало. Однажды Петя попросил у матери двести рублей (хотел поехать на конкурс).

Елена Каштанова:

— Где взять деньги? Я уже была на пенсии, вышла в сорок пять лет, так как ещё на Севере работала на телевышке, а там магнитные излучения, все выходили на пенсию рано. Ну вот попалась мне на глаза газета «Жердевские новости», а там объявление о сдаче крови на станции переливания. Ну я и пошла сдавать кровь, получила 400 рублей. 300 отдала Петрухе, а 100 оставила дома. Скажу, что у меня был опыт сдачи крови ещё на Севере, когда училась в техникуме связи. Так что не растерялась, сыну помогла…

— Бывали у сына синяки?..

— А как без них мальчишке. Он заступался за слабых. Но целеустремленный.

В Краснодарское высшее военное авиационное училище лётчиков поступал несколько раз, между поступлениями работал грузчиком, барменом в театре, отслужил танкистом в армии, но все равно шел к намеченной цели и на пятый раз поступил!

Про случившееся Елена Игоревна:

— Утром 24 (сентября. — Примеч. авт.) он мне пишет, что не получится приехать. Я же понимаю, служба, поэтому и отвечаю, что ничего, в следующий раз. В два часа дня я пишу: «Привет, как дела?», но ответа нет. 26-го, в понедельник, в 11:28 Петя написал: «Мамуля, всё хорошо. Я правую руку сломал, когда из самолёта выходил. Завтра в Подольск полечу, операцию делать. Небольшое смещение». А чуть раньше по телевизору передали, что сбили два самолета СУ-34. Вот тут-то у меня сердце и забилось. Узнала обо всём из соцсетей во вторник. Дети молчали, никто мне ничего не говорил, хотя к Марине, жене Пети, ещё в субботу приходили и сообщили, что самолёт не вернулся и связи с ним нет. И как бедная она до утра воскресенья дожила, когда узнала, что Петя жив?! Если бы мой Петя бросил друга в беде, это был бы не мой Петя. Я, когда разговаривала с Дмитрием Коптиловым (штурман СУ-34. — Примеч. автора), всё благодарила его за сына. Говорила, если бы он остался там, а от боли в позвоночнике Николаич часто ложился на землю, то и Петруха бы с ним остался…

И привыкшая к труду, честная труженица-мать недоумевала:

— Всё-таки не понимаю, за что Пете дали Звезду Героя России. Ведь если только за то, что он вынес друга с территории противника, то так можно всю страну наградить.

В ее понимании все в стране товарищи и братья!

Елена Каштанова: