Войны новых технологий

Уже сегодня установлено, например, что консервативные политики выглядят привлекательнее внешне, чем либеральные [7–8]. Отсюда, кстати, следует, что за них будут лучше голосовать. Авторы исследования подчеркивают: «Консерватизм и красота имеют позитивную корреляцию среди мужчин. И поскольку большинство американских политиков – мужчины, эти наблюдения предполагают, что у республиканцев есть преимущества в отборе хорошо выглядящих политиков». Правда, у того же Косинского есть замечание, что хорошо диагностируются крайние полюса «левый – правый», люди же посредине уже определяются сложнее (см. также [9]).

Хорошо выглядящие люди верят в себя и не верят в эгалитаризм, за который стоят левые. Им кажется, что они достигли всего сами, но мир просто лучше относится к тем, кто хорошо выглядит, у них возникает больше возможностей заработать деньги и влияние или найти лучшую работу.

Все говорит о том, что перед нами автоматическая реакция на внешность. Интересно, что классические злодеи в кино имеют те или иные «отметины» на коже, чего нет у героев [10–11]. В исследовании рассматривается множество «отклонений», характерных для изображения злодеев с самых давних времен. Например, об исторических источниках альбинизма: «Представление о „зловещем альбиносе”, вероятно, существовало до кино и может иметь многочисленные культурные источники, начинающиеся с восточно-европейской культуры неолита, когда смерть изображалась в виде женщины со светлыми волосами. Европейский фольклор, богатый вампирами и бледными нежитями, также повлиял на этот стереотип как отношение к людям с альбинизмом в Африке и как к проклятым или магическим. Предубеждение к альбинизму было рано принято в истории кино и распространено в современном кино. Шестидесятые годы продемонстрировали всплеск появления кинозлодеев с альбинизмом. В этот же период загорелая кожа рассматривалась как признак здоровья и гламурности».

Разрабатывая операции влияния, следует также помнить о множестве коммуникативных «отклонений», которые привнесли социальные медиа:

• это активность троллей, создающих общественное мнение искусственно (см. анализ конкретного случая [12–14] с интересным выводом: «тролли создают „антисоциальные сети”, которые усиливают их поведение»;

• одиночество в сети, когда современные молодые люди, несмотря на возросшую связность, чувствуют себя более одинокими, чем другие возрастные группы [15];

• увеличение времени пребывания в социальных сетях ведет к интенсификации социальных и психологических факторов, ведущих к страху от криминала [16];

• это порождение фальшивой памяти с помощью сообщений в Твиттере [17];

• определение психологических характеристик троллей, атакующих популярные личности [18];

• это разного рода психические отклонения, вызываемые зависимостью от социальных сетей [19].

Сегодня социальные медиа стали главной ареной пропагандистской войны и операций влияния. Это позволяет четче понять, как именно выстраиваются такие воздействия, поэтому серьезное внимание уделяется пропаганде ИГИЛ [20–21] и России [22–26] как достаточно активным игрокам в этой сфере. Особое внимание при этом уделялось использованию Фейсбука.

Однако независимо от средства – Фейсбука – интересны цели такой кампании, часто описываемые как работу на усиление хаоса, или, как вынесено в название одной из статей – контроль хаоса [27]. Если это так, то мы должны увидеть инструментарий по разъединению общества на составные части, поскольку государства всегда поддерживают объединяющие виды инструментария (общие праздники, единое среднее образование, популярное кино-телевидение-сериалы – как пример). Во всем этом нужен серьезный конструктор (конструкторы), которые могут объединить и синхронизировать множество усилий.

Для этого нужен другой тип анализа, который будет не столько акцентировать разные виды создания информационных потоков, как их наполнение, то есть подбор контента с точки зрения влияния на аудиторию. Первый вариант исследований мы можем определить как движение «сверху – вниз», второй – «снизу – вверх».