Войны новых технологий

Корпорация РЭНД предложила следующее определение операций влияния с точки зрения американских интересов: «Операциями влияния являются координированное, интегрированное и синхронизированное применение национальных дипломатических, информационных, военных, экономических и других возможностей в мирное время, во время кризиса, конфликта и постконфликта для поддержания отношений, поведения и решений иностранной целевой аудитории, чтобы продвигать американские интересы и цели» [1].

Это определение вместило в себя слишком многое, чтобы быть реально работающим. Это как бы все, что имеется, причем применяемое во всех видах случаев. Но оно может служить точкой отсчета, поскольку там каждый может найти то, что его интересует, заменив последние слова интересами своей собственной страны.

Важным инструментом операций влияния следует признать включенную в это определение синхронизацию. Операция влияния – это множественное воздействие, только таким путем достигается доверие к продвигаемым сообщениям.

Следует, вероятно, помнить, что операции влияния, по сути, не несут в распространяемой ими информации ничего принципиально нового. Наоборот, они активируют и подтверждают уже имеющиеся в нашей голове предпочтения. Вероятно, в будущем специалисты в этой сфере смогут привязать воздействие этого типа к феномену внутренней речи, звучащей в голове человека. Сегодня ее трактуют как диалог между разными точками зрения, приходящими из различных участков мозга [2]. То есть человек принципиально готов к столкновению мнений в своей голове. Это не исключение, а норма. Кстати, психологи увидели в этом феномене ключ к креативности человека.

Внимание исследователей также привлек феномен того, что люди слышат голоса литературных персонажей в своих головах. Это происходит у 20 % людей [3–5]. Чужие голоса не всегда несут угрозу. Голландское исследование людей, слышащих голоса и не получающих никакой психиатрической помощи, показало следующую статистику: 4 % слышат только негативные голоса, 25 – как негативные, так и позитивные, 71 % – только позитивные или нейтральные голоса. То есть ничего плохого они им не несут.

Социальные медиа предоставили совершенно новые возможности для попадания в поле внимания массовой аудитории. Теперь не нужно добиваться того, чтобы нужный месседж оказался в газете или телепередаче. Это всегда затруднительно, поскольку традиционные средства коммуникации опираются на проверку достоверности своих месседжей.

Советской моделью такого воздействия было предварительное размещение нужной статьи в одной, к примеру, индийской газете, откуда затем она начинала тиражироваться всем аппаратом пропаганды как перепечатка из иностранных СМИ. То есть здесь, как и во всех рассматриваемых случаях, есть главный общий элемент – спрятанный источник информации.

Социальные медиа раскрыты самой широкой аудитории. Более того, после применения микротаргетинга на базе больших данных в случае избрания Трампа и обеспечения выхода Великобритании из ЕС наступает следующий этап, выходящий за пределы опоры на информацию из Фейсбука.

Сегодня ту же информацию о пользователе можно получить исходя из анализа его фотографии. М. Косински, который был связан с исходными работами в этой сфере, заявляет: «Опираясь на фото, искусственный интеллект будет иметь возможность определять политические взгляды людей, имеют ли они высокий уровень IQ, есть ли предрасположенность к криминальному поведению, какие у них конкретные личностные черты и множество других приватных, личностных особенностей, что может иметь огромные социальные последствия» [6].