Войны за Иисуса. Как церковь решала, во что верить

Размышляя об александрийской церкви того времени, современный исследователь неизбежно задает себе вопрос: не носил ли энтузиазм, вдохновленный Афанасием и Кириллом, националистический характер, не сражались ли монахи и уличные толпы за египетскую идентичность, сопротивляясь Риму? Разумеется, Кирилл и его сторонники гордились славой своего города и региона и историей Египта как защитника ортодоксии. В то же время говорить о националистических стремлениях людей той эпохи было бы анахронизмом, и мы не видим в их поведении признаков сепаратизма. Скорее патриархи считали себя умелыми правителями Египта в рамках христианской империи и вовсе не стремились отсоединиться от империи – в этом у них не было необходимости, это желание показалось бы им ненормальным. Вместо этого они хотели, чтобы их родная земля стала тем надежным центром, откуда историческая истина Египта могла бы распространиться по всему христианскому миру. И опыт Никеи показал, что соборы церкви играют в этом важнейшую роль. Афанасий в целом распространил никейскую ортодоксию по всей империи, несмотря даже на серьезное противодействие со стороны императорской семьи.

Константинополь и Антиохия

Амбициозные стремления Александрии натыкались на два препятствия, которые, как оказалось, были связаны одно с другим. Во-первых, это был престол Антиохии с его апостольскими традициями. Именно здесь еще в апостольские времена впервые прозвучало слово «христиане» – возможно, оно было пренебрежительным или оскорбительным прозвищем, родившимся в иудейской общине. Этот город также считал своим первым епископом святого Петра, бывшего рыбака, перебравшегося в странный город далеко на западе. В последующие века Антиохия больше славилась как родина мученика Игнатия, епископа, занимавшего один из самых почетных патриарших престолов церкви. Кроме того, Антиохия, управлявшая богатыми землями Сирии, играла важную политическую роль в христианской империи. Как церковь Египта стремилась управлять лежащими от нее к югу территориями Африки, так Антиохия оказывала влияние на части Ближнего Востока, где говорили на сирийском, до Месопотамии и далее. Имперские стремления были свойственны Антиохии в не меньшей степени, чем Александрии[123].

В культурном смысле Антиохия была достойной соперницей Александрии, хотя идеи антиохийцев пугали или возмущали египтян. Императоры охотно ставили монахов и ученых из Антиохии епископами – и особенно епископами Константинополя. Уязвимым местом Антиохии было ее богословие. Александрийцы могли находить в Антиохии ересь – что она не воздает должное почтение божественности и славе Христа, – и это давало им сильное оружие. Константинопольский епископ, прошедший антиохийскую школу, находился в крайне опасном положении.

Константинополь находился под прямым покровительством императоров, что было и благословением, и проклятием для церкви. Сам константинопольский престол никогда бы не возник, если бы не присутствие императора, и уж тем более никогда бы не стал вторым по чести после Рима. Поскольку выбор епископа был делом тонкой дипломатии, ключевую роль в этом деле играли императоры и высокопоставленные придворные, так что, восходя на престол, епископ теоретически был должен пользоваться прямой поддержкой самых влиятельных лиц империи. Эти же влиятельные лица стремились повысить престиж столицы в христианском мире, а потому строили прекрасные церкви и снабжали их удивительным набором реликвий. Константинополь должен был стать особым священным городом империи, находящимся под покровительством Девы Марии. В отличие от других великих городов, этот город был создан христианами для христиан, так что ему не нужно было очищаться от грехов языческого прошлого. Чем город святее, тем выше престиж его епископа[124].

Но при всем при этом пост епископа Константинополя таил в себе особые опасности, поскольку внешние силы с легкостью могли создавать здесь свои фракции в императорской семье и при дворе и использовать их в своих интересах. На протяжении большей части V века александрийские патриархи имели в Константинополе достаточно большую и дееспособную сеть своих людей, которые отстаивали их интересы и собирали для них нужные сведения. Они подкрепляли эту работу обильными дарами и огромными взятками – патриархи могли себе позволить такую щедрую расточительность, поскольку Египет был богатой страной. Закулисные игры александрийцев накладывали отпечаток на религиозную политику империи.