Воины зимы

Тем временем, до поездки в Рим, похоже, будет чем развлечься. Например, парочка, всё жарче выясняющая отношения у барной стойки. МакКарти не знал, с чего всё началось, но похоже, что женщина настойчиво пыталась отвязаться от мужчины. Он явно был ей не по нраву. Потом она встала, чтобы уйти, а он схватил её и грубо дёрнул обратно. Она неразборчиво воскликнула, вроде "не лапай меня", и ткнула его чем-то серебристым. Пилка для ногтей? Мужчина вскрикнул и прижал раненую руку. Женщина успешно вывернулась и зашагала из зала.

Дело приняло серьёзный оборот. Мужчина взял со стола пивную бутылку, расколотил о край и двинулся следом. Женщина увидела это, закричала и попыталась убежать. Ахиллия и МакКарти решили остановить его, но линейная полиция опередила их. Один сотрудник перехватил буяна, а второй вытянул его дубинкой по почкам. Утихомирив, его вывели. МакКарти и старший наряда обменялись поклонами, обстановка вроде бы находилась под контролем. Вроде бы – потому что он расслышал шёпот Ахиллии:

— Генри, а где Играт?

Он смотрелся. Играт нигде не было. Ссору, выходит, затеяли целенаправленно, и они на неё клюнули. МакКарти, сказав: "Ахиллия, за мной", пошёл к выходу. Снаружи было безлюдно, если не считать полицейского на парковке.

— Офицер, за последние несколько минут отсюда уезжал кто-нибудь? Например, черноволосая женщина и по крайней мере двое мужчин?

Полицейский посмотрел на Ахиллию, и решил, что лучше всего ответить честно.

— Конечно, госпожа. Чёрное такси. С женщиной и двумя мужчинами, как вы и сказали.

МакКарти чертыхнулся.

— Эта девушка – мой сотрудник. Есть основания считать, что её похитили. Они могли добраться до Франции за это время?

— Нет, сэр, граница закрыта с обеих сторон. Если вашу сотрудницу увезли на такси, она до сих пор в Женеве, — полицейский заколебался, затем понял, что гораздо серьёзнее, чем казалось на первый взгляд. — Я запомнил номер, если это поможет.

— Благодарю, офицер, — Ахиллия была очаровательна настолько, что это немного пугало его. — Генри, нам стоит доложить Локи и отслеживать ситуацию. Иначе кому-то из нас придётся выходить на Вашингтоном и говорить Провидцу, что Играт схватило Гестапо, а мы ничего не сделали.

МакКарти, подумав об этом, вздрогнул. Стёйвезант очень редко выходил из себя. Но когда такое случалось, последствия бывали… масштабными.

— Совершенно верно. Прямо сейчас позвони Бранвен. Офицер, мне необходимо немедленно связаться со своим банком, который Промышленно-Коммерческий. Может поступить запрос на выкуп, я должен быть готов к этому.

Полицейский отреагировал нервно, но стремительно. Все банки были в тесных отношениях со швейцарским правительством. Настолько, что трудно сказать, где заканчивается одно и начинается другое. Промышленно-Коммерческий банк обладал влиянием, недоступным всем остальным. Если этот американец обслуживается у них, он чрезвычайно важная персона.

Над Хельсинки, 11-я бомбардировочная авиагруппа 2-й авиадивизии, B-29A "Голос Каролины"

Пауэр снизился до предписанных боевым заданием шестисот метров. Ему это казалось безумием. По самой своей сущности B-29 предназначались для бомбардировок с восьми-девяти километров, где зенитный огонь теряет эффективность, а истребители задыхаются. Правда, высотные рейды оказались неудачными из-за отвратительной точности. Поэтому сегодняшней ночью они надвигались на малой высоте, быстро и без ходовых огней. Это либо сработает, либо обернется катастрофой. Пауэр делал ставку на последнее, и сам управлял головным бомбардировщиком. Если он вынужден отправить подчиненных на бойню, то сам поведёт.

Строй разделился на три отряда, по одному на каждую цель. Пауэр взял на себя Лансисатама, как самый опасный объект. Остальные находились за городом, бомбардировщики могли ударить по ним и уйти. Чтобы добраться до порта, надо пролететь над всем городом, под обстрелом зениток. Потом повторить на отходе. Ночные истребители не слишком беспокоили полковника. Их у финнов немного, а бомбардировочные соединения охраняли более шестидесяти истребителей. Зато малой зенитной артиллерии у гуннов хватало. Это тоже учли – шестьдесят "Чёрных вдов" займутся зенитными батареями, как только они себя обнаружат. Но даже первые выстрелы могут означать конец для какого-нибудь бомбардировщика.

— Командир, прими четыре градуса левее. Мы выходим на боевой курс, — бомбардир чуть не обнял себя от радости. У полковника была заслуженная репутация дуболома. Кто-то обзывал его садофашистом, а враги отзывались гораздо более злобно. Но на боевом курсе самолётом управляет бомбардир, что для младшего офицера означало благодатную возможность приказывать Пауэру. Радар показывал город очень чётко. Это была ещё одна причина для налёта на Хельсинки именно ночью. Причудливая география и прибрежное расположение давали яркие контрасты между сушей и морем, что облегчало выбор целей. Во всяком случае, двух из них. Ильмала находилась глубже на суше, и бомбардировщикам будет труднее выйти на неё.