Вокзал мёртвых душ. Том 1. Пустой вокзал

– Я хочу тебе помочь, – сказал он, целуя пушистую макушку. – Я уверен, что смогу найти выход, но одного моего желания мало. Ты должна захотеть этого сама.

И снова Жозефина не ответила, но Баттлер и не ждал ответа. На сей раз он знал, что Жозефине, как и ему, нужно время.

ГЛАВА 19. Больница

Поездка в клинику далась Баттлеру нелегко.

Медицинскому Центру Мэтью Астерса было порядка пятидесяти лет, и на протяжении всех пятидесяти лет он оставался лучшим центром посттравматической реабилитации в обозримом космосе.

Сам Рон лежал когда-то в куда более скромном месте. Быть может, если бы тогда у него были деньги, а не только офицерская гордость, теперь его лоб не украшал бы уродливый шрам. Однако денег тогда не было. Уже то, что Бёлер вообще пристроил его куда-то, пока шли разбирательства по делу о предателях нации, и менялись один за другим премьер-министры, было большой удачей.

И хотя та больница, в которой провёл несколько месяцев он сам, не имела такого количества просторных холлов и мягких диванов, ничем кроме размеров и количества мебели она, пожалуй, не отличалась. И тут и там одинаково пахло лекарствами, и тут и там тишина навевала не покой, а мысли о смерти.

И тут и там за окнами и в коридорах были люди, жизнь которых закончилась.

Уже на входе Рон распустил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу. Дышать было абсолютно нечем.

Жозефина, погружённая в какие-то свои мысли, заметила это не сразу – если заметила вообще. Она, кажется, напротив, чувствовала себя здесь вполне неплохо, а может, просто радовалась приближающейся встрече с сестрой. В кои-то веки Жозефина вела себя уверенно, шла впереди и чётко, хоть и негромко, рассказывала о деталях происходящего. Она явно входила в роль старшей сестры.

Видеть её такой было странно – и приятно. Рон подумал, что надо побольше узнать о том, что можно сделать для её сестры – возможно, если бы удалось забрать её на Асторию, Жозефина и там смогла бы ощутить себя не просто девчонкой, попавшей в тиски обязательств, но и взрослой женщиной, ответственной перед семьёй.

У самых дверей палаты Жозефина остановилась, и Рон понял смысл её колебаний. Он огляделся по сторонам, проверяя пусто ли кругом, и положил руки Жозефине на плечи. Та вздрогнула, дёрнулась вперёд, но так и не вырвалась.

– Жозефина, если хочешь, я могу не входить.

– Не знаю… – прошептала Жозефина и покачала головой.

– Прежде, чем решишь – подумай: она всё равно узнает. Даже это место не изолировано от мира целиком.

– Да…. Боюсь, я это слишком хорошо понимаю. Но я не хочу… – она поймала собственные локти и крепко сжала пальцами. – Не хочу, чтобы она знала, как я зарабатываю…

– Жозефина… – Рон стремительно приблизился ещё на шаг и прижал её к себе. – Поэтому тебе лучше рассказать всё как есть и сейчас. Не о том, как ты зарабатываешь, а о том, кто я. Пусть… не всё. Это не столь важно. Но если она увидит меня сейчас, и поймёт, что между нами нет той грязи, которую разносят сплетники…

Жозефина торопливо кивнула и ещё ниже опустила голову.

– Я не могу войти… Такой.

– Да, конечно.

Рон быстро поцеловал её в висок и отошёл, давая время взять себя в руки. Он почти что видел, как меняется Жозефина, из живой и ранимой девушки превращаясь в ломкую статуэтку.

– Я люблю тебя, – прошептал он одними губами, не желая чтобы Жозефина услышала эти слова прямо сейчас, но всё же чувствуя, что не может их не сказать.

Жозефина в самом деле не услышала. Она поправила галстук, одёрнула полы пиджака и приоткрыла дверь.

Рон вошёл в палату следом за ней.

Хрупкая девушка в инвалидном кресле, сидевшая у окна, была неимоверно похожа на Жозефину. Те же русые волосы, только длиннее и аккуратно собранные на затылке. Такой же нежный овал лица, повёрнутого к лесу. Те же необычные, аккуратные и чуть угловатые руки, лежащие на коленях. Как и Жозефина, она не была красива или некрасива – она была пустой формой, которую можно наполнить красотой или уродством. Разница состояла лишь в том, что Люсия Арманд была на самом деле пуста.

Она уже ничего не пыталась скрывать и тем более не пыталась бороться. Даже наедине с собой она сидела неподвижно, видимо, не первый час.

– Люси… – позвала Жозефина.

Девушка вздрогнула, и ещё раньше, чем она успела обернуться, уголок её губ, который Баттлер видел от входа, приподнялся в улыбке.

– Жозефина… – прошептала она и повернула кресло, а в следующий миг улыбка погасла.

За эти несколько секунд Рон успел во всей красе оценить, насколько разной она может быть, и как похожа в этом на свою сестру.

– Мистер Баттлер.

Рон вежливо кивнул.

– Миссис Торанс.

Губы девушки дрогнули и она обернулась к Жозефине.

– Жози… Жозефина, скажи, что это неправда.

В глазах Люсии было отчаянье.

Жозефина перевела взгляд за окно. Она молчала.

Секунды тянулись медленно и были вязкими как кисель, а Жозефина всё продолжала молчать.

– Это неправда, – сказал, наконец, Баттлер и опустил руки на плечи Жозефины. Та вздрогнула, но не вывернулась. Впрочем, вряд ли она стала бы делать это при сестре.

Люсия разочаровано покачала головой.