Вокзал "Техас - Луизиана"

— Об убийстве нашего отца, которое произошло двадцать восемь лет назад. На железнодорожной станции его кто-то толкнул под поезд, а обставили всё дело так, как будто это был несчастный случай.

— Так-так-так, подождите. У нас только один случай был в Льюисвилле, когда человек попал под поезд, и именно тогда это получило такую серьёзную огласку.

— Да, всё верно. Этот человек был нашим отцом, его звали Патрик Джонс.

— Вы сыновья Патрика Джонса! Не может быть! Вы вернулись?

— Откуда ты нас знаешь? Тебе сколько лет? — Марк возмущённо уставился на юнца.

— Двадцать три года, и я только окончил полицейскую академию. Я был лучшим в своей группе. И да, мы проходили на уроках это резонансное дело, когда полиция не смогла установить, что это было убийство. Хотя я думаю, что это как раз таки убийство.

— Тебя как зовут, юнец? Меня Твен, а это мой брат Марк. Очень приятно познакомиться. Можно мы присядем?

— Марк и Твен, обалдеть! Вас назвали в честь писателя, с ума сойти. Садитесь, конечно, вот берите стулья. Меня, кстати, Роберт зовут. Но все называют меня Роб.

— Хорошо, Роб, расскажи нам, что ты думаешь об этом деле и почему ты не согласен с той теорией, которую рассказывают в полицейской академии.

— Дело в том, что доказательств никаких не нашли, потому что в то время полицейские плохо их искали. Они просто не хотели этим заниматься. Зачем поднимать свой зад и искать преступника, если проще всего сделать убийцей поезд, который раздавил вашего отца?

— Всё верно говоришь. Мы тоже так думаем. Но теперь мы ищем убийцу, чтобы наконец закрыть это дело. И ты нам можешь здорово помочь. У нас есть информация об одном человеке — его зовут Джимми, ну или звали. Так вот, когда поезд переехал нашего отца, этот человек спустя какое-то время зашёл в кафе на станции и напился до чёртиков. Мы думаем, что это как-то связано с убийством.

— Фамилия этого Джимми у вас есть?

Братья одновременно отрицательно помотали головой.

— Эх, даже не знаю, что вам сказать. Джимми — это довольно распространённое имя в нашем городе, и найти его будет непросто. Я думаю, можно обратиться на железнодорожную станцию в отдел кадров и спросить, работал ли там когда-нибудь человек с таким именем. Возможно, это вам как-то поможет?

— Спасибо, Роб, мы так и сделаем. Ты нам очень помог, и желаем тебе успешного продвижения по карьерной лестнице, — братья пожали улыбающемуся юнцу руку и вышли из полицейского участка.

— Это немыслимо — то, что сейчас происходит с нами. События развиваются настолько стремительно, что я не успеваю понять, где здесь правда, а где — вымысел? — размышлял Марк по пути в гостиницу.

— Полностью с тобой согласен, брат. Давай сейчас пойдём домой. Я так устал сегодня. Столько всего произошло, что это надо обсудить и понять, что делать дальше.

Но как только братья переступили порог своего номера, их тут же свалил крепкий и тяжёлый сон, который не отпускал до самого утра.

— Сейчас я понимаю одно. Нашего отца убили, и убийцей вполне может быть этот Джимми. Его след мы можем найти на железнодорожной станции, где он, возможно, работал в то время, — сказал Твен.

— Да, всё верно. Ещё я хотел бы посетить дом Браунов, где мы с тобой жили, пока не решили удрать отсюда подальше.

— Давай прямо сейчас и зайдём туда. Ты ещё помнишь, где он находится?

– Конечно, помню. Этот дом я не забуду никогда. Точнее, моя спина,  — зло произнёс Марк. — Она навсегда запомнила все удары, которые наносил мне Уилл Браун. И эти шрамы всегда будут напоминать мне о том, кто я есть.

— Что-то я не понял, о чём ты? И кто ты есть? — спросил Твен, пристально взглянув на брата.

— Нелюбимый ребёнок, никчёмный и никому не нужный. В детстве я не мог за себя постоять и поэтому постоянно получил удары от Уилла. Но сейчас, если бы я встретил эту мразь, я разорвал бы его собственными руками. Ненавижу! Ненавижу его! — Марк схватил стакан и бросил его в стену. Твен едва успел увернуться от осколков, которые разлетелись по всей комнате.

— Марк, брат, успокойся. Тише, тише, сядь сюда на диван. Ну что ты. Так же нельзя. Столько времени прошло. Забудь его, прошу тебя, забудь всё, что он сделал.

Марк тихо вздохнул. Детские воспоминания всколыхнули душу и выплеснулись наружу через слёзы. Он никогда не простит Брауна за ту боль, которую тот ему причинил. И эта боль никогда не уйдёт от него, а всегда будет жить где-то глубоко, иногда показывая себя с не очень хорошей стороны, как, например, сегодня.

— Я в порядке. Пойдём, у нас ещё много дел намечено на сегодня, — Марк надел чистую рубашку, новые брюки и вышел из номера, закрывая дверь за Твеном.

Глава 29. Портрет матери

2003 год, Льюисвилл, штат Техас

 Дом Уилла Брауна стоял на пригорке, огороженный плотным и высоким забором. Огромная территория, на которой размещались конюшня, большой сарай, яблоневый сад и здоровенный брусчатый дом, была невидима для чужих и непрошеных гостей.