Волчата

Майя осталась недовольна поступком Душко. «Выходит, я была права: не созрел он еще для вступления в нашу организацию. Поговорю-ка я с дедом Михайло, пусть направит его связным в партизанский отряд. Там его быстро приучат к порядку…»

4

Майора Куделу выписали из клиники, и он вернулся на свое прежнее место в штаб. Доктор, с которым он так подружился, направил его начальству бумагу о состоянии здоровья своего пациента, где, не жалея красок, представил его в самом выгодном свете.

— Садитесь, майор. Сигару? Может, хотите выпить? — Начальник гарнизона, к которому явился Кудела, был очень любезен. — Господин майор, меня искренне радует, что вы вернулись в строй именно сейчас, когда наступают решающие дни. Вы нам очень нужны. Как мне известно, вы хорошо знаете местные условия, Козару, откуда исходит самая большая опасность для нашей армии.

— Спасибо за доверие, герр полковник. Жаль, что ваш начальник штаба придерживался иного мнения обо мне…

— Забудем об этом. Шлахт слишком много брал на себя и поскользнулся там, где меньше всего ожидал.

— Я слышал, что взрыв в штабе произошел при довольно странных обстоятельствах…

— Да, до сих пор гестапо ведет расследование, однако в этом деле еще много неясного. Меня лично вот что интересует, — продолжал немецкий полковник. — Скажите, что вы думаете о переводчице Кларе Марич? Некоторые считают, что это она все подстроила, а потом сбежала к партизанам. Другие же придерживаются мнения, что Шлахт заснул с сигаретой в руке… начался пожар, а потом произошел взрыв. Ведь у него в квартире находилось много оружия.

— Герр полковник, к тому, что говорят, я ничего не могу добавить. Шлахт отбил у меня эту девушку и меня же оклеветал. Пока она было со мной, я мог за нее поручиться. Но ведь она и меня могла бы отправить на тот свет, не так ли?..

— Ну хорошо, об этом довольно. Шлахта уже не вернешь. Перейдем к делу. Разведка донесла, что на Козаре кто-то помог бандитам убрать урожай. Урожай собран большой, а это говорит о том, что там ожидают прибытия крупных партизанских соединений. Нам также стало известно, что партизаны построили Бегичу новую мельницу.

— То, что вы мне сказали, для меня новость.

— Нам от вас многого не надо. Лично я прошу вас, чтобы вы восстановили свои связи на Козаре. Постарайтесь встретиться с мельником. Поговорите с ним. Нам крайне необходимы сведения о численности партизанских отрядов, которые здесь вскоре могут появиться.

— Ваше желание для меня — приказ. — Кудела резко поднялся. — Правда, риск очень большой.

— Этот ваш мельник… любит деньги?

— Еще бы! Ведь у него все сгорело.

Полковник выдвинул ящик стола и, вынув большую пачку денег, протянул их Куделе.

— Я хочу, чтобы вы, прежде чем начать действовать, все учли, майор. Если мельник не согласится на ваши предложения, надо сжечь все зерно, и тогда он останется без работы. Но самое главное — вовремя узнать о подходе к городу крупных сил партизан. — Прощаясь, полковник пожал Куделе руку и сказал: — Желаю вам успехов. Я по достоинству оценю ваши действия.

Кудела вызвал к себе трех лучших разведчиков из своей части, которые знали все подходы к Козаре. Козара притягивала Куделу словно магнит. Он невольно вспомнил, как, находясь в клинике, долго беседовал с доктором о романе Достоевского «Преступление и наказание». «Что тянет преступника на место преступления? — рассуждали они. — Что влечет его туда, где по его вине пролито столько крови? Что это, болезнь? Мужество или страх? Сила или слабость?..»

К полуночи Кудела с разведчиками добрался до мельницы. Как и прежде, шумела вода на плотине.

Кудела подал условный знак, и вскоре из темноты появился мельник.

— О аллах! Возможно ли? Как же вы прошли сюда господин майор, ведь кругом партизанские патрули?!

— Тихо, Муйо. Ты же хорошо знаешь, кто я такой и чего мне от тебя надо.

Один из разведчиков остался караулить у дверей, двое других прошли в дом, сели к столу. Бледная от страха, вошла дочь мельника и поставила на стол бутылку сливовицы.

— Я здесь не для того, чтобы пить, — строго сказал майор. — Перейдем к делу… Ты же знаешь, Муйо, что мы своих людей в беде не бросаем?

— На собственной шкуре испытал! — Мельник сделал вид, что очень обижен.

— Ладно, не сердись! Те трое, что запятнали честь нашей армии, строго наказаны.

— Но жену-то мою уже не вернешь, — невесело проговорил Муйо.

— Что правда, то правда. Хорошо, что хоть ты сам уцелел. Мы принесли тебе новых голубей. Ты их выпустишь, когда сюда подойдут крупные части партизан. Для нас это будет условным знаком. Немцы не хотят, чтобы их застали врасплох.

— Но это опасно, господин майор. Партизаны стали слишком подозрительными. Могут и меня заподозрить…

— Я хорошо тебе заплачу. — Кудела положил на стол две пачки денег.

— О, это очень большая сумма, и я не могу ее принять.

— Деньги тебе пригодятся, Муйо. Считай, что это небольшая компенсация за твою сожженную мельницу.

Кудела поднялся из-за стола и принялся расхаживать взад-вперед по комнате. Он был бледен, глаза зло горели, как у волка. Разведчикам он приказал оставить их одних.