Волчьи игры

– Только одни старше других, – фыркнув, вставил эрн Кэдвен. – А некоторые – вообще двоюродные.

– А я его, кажется, знаю, – заметил Сэйварду приятель. – Если Морайг не наказала меня слепотой, это Шэйрр Йяри эрн Тэлэйт. Который Приемыш.

– Сын княгини Шантийской?

– Похоже на то. Не так уж много у нас на флоте шуриа, чтобы ошибиться. Так что придется тебе потесниться, Сэйвард, а то расположился в «Лалджете», будто у себя в Кэдвене под яблонькой. А тут – ба! – и хозяин приехал. Интересно, за какие грехи Священный Князь сослал его сюда? Или это маменька выпросила сыночку послабление?

– Ты тявкать-то тявкай, но на леди Джойн хвост не задирай, – рыкнул эрн Кэдвен. – А то я тебе уши отрежу, Лахти, так и знай.

– Да будет тебе, Сэйв! – обиделся тот. – Всем же известно, что Приемыш – любимчик Священного Князя, и тот наверняка ведь...

– Эт-то еще что такое?! – громыхнул со шканцев рычащий бас эрна Холдэна. – Эрн Вайдри, убрать бардак с палубы! Это корабль Его Священной Особы, а не плавучий балаган! Лахти, ко мне.

Прикусив язык и поджав хвост, эрн Лахти вытянулся под суровым взглядом командира.

– Ну? Что вы там увидели? Шеренгу голых пляшущих девок?

– Никак нет, эрн! На берегу – новый офицер, и мы подумали, что...

– А кто вам вообще позволял думать, Лахти? – ядовито поинтересовался эрн Холдэн. – На будущее учтите – на моем корабле подчиненные думают, только когда я прикажу. Ну, озвучьте же ваши мысли, коль уж они у вас завелись.

– Я рискнул предположить, что это наш новый лейтенант, эрн капитан, – со лба бедного Лахти крупными каплями катился пот. – Я... мне показалось, что я узнал его.

– И? Это повод устраивать пляски на планшире? И кто же ваш знакомец?

– Похоже, что это лейтенант Шэйрр Йяри, эрн.

– Час от часу не легче, – скривился Холдэн. – Вайдри, трубу.

Минуту-другую капитан вглядывался в неприкаянную фигуру на берегу, потом хмыкнул и вернул трубу Первому лейтенанту.

– Несите вахту, Вайдри.

– Но, эрн... – сглотнув, спросил тот. – Может быть, выслать за ним шлюпку, эрн?

– Обойдется, – бросил капитан. – Это не Священный Князь и даже не Княгиня, а всего лишь щенок-лейтенант, и пока он не доложился мне о прибытии, я его не видел и знать не хочу. Все ясно? – и, прищурившись, окинул своих офицеров свирепым взглядом: – Никаких поблажек никому из вас, щенки, будь даже вы все княжескими детьми!

– Не завидую я ему, – шепнул Сэйвард на ухо мокрому, как морская мышь, Лахти.

– Кому? Холдэну или Йяри?

– Обоим, – вздохнул мичман эрн Кэдвен. – Обоим.

Амеретэт Веан, придворная дама

Зачем женщине быть умной? Что дает ей понимание людей и жизни, кроме душевных страданий? Не лучше ли оставаться невежественной и ограниченной, а следовательно, счастливой теми радостями, которые доступны женщине высокого рождения и положения в обществе? Драгоценности, наряды, балы, любовные приключения – абсолютному большинству диллайнских дам этого вполне достаточно для полного довольства. Умные женщины – несчастны, если только они не принцессы. Княжна Сина – редкостное исключение, только подтверждающее правило. И до этого дня Амэ считала, что тоже является таковой – любимицей судьбы, не избавленной от тягот избыточного ума, а напротив, благодаря ему одаренной высшим счастьем.

Она с таким нетерпением ждала этой прогулки в Пассаже, что совершенно забыла про Посольский день и само ролфийское посольство. С тех пор как в Амалере построили волшебный дворец со стеклянной крышей, ставший одним из чудес Файриста, они с Аластаром посещали его галереи только дважды. И оба раза запомнились целым каскадом потрясений и впечатлений: фешенебельные лавки, новомодное изобретение – ресторация, а на мостках второго этажа играет духовой оркестр. Вокруг мраморного фонтана гуляют самые богатые, влиятельные и знаменитые личности, в буфетах подают лучшее вино, кадфу с корицей и сливками, пирожные и экзотические фрукты.

Весь высший свет собирался здесь, чтобы вволю поболтать и пофлиртовать, насладиться музыкой и обменяться сплетнями. После чопорного и до мельчайших деталей подчиненного строгим правилам этикета княжеского дворца Пассаж – настоящий праздник для тоскующего по маленьким радостям жизни девичьего сердца. По правде говоря, Аластар никогда не запрещал Амэ наведываться сюда самостоятельно, он вообще мало что запрещал своей фаворитке, но отец и брат ни за что не одобрили бы такой поступок. Господин Веан-старший полагал модное увлечение столичного бомонда источником разврата и бесчестья. Амеретэт же оставалось теряться в догадках, считал ли батюшка особенной честью возможность предложить свою невинную дочь в качестве постельного развлечения князю Эску.

«Ты должна сделать все возможное, чтобы возвысить свою семью», – сказал Риальф Веан, глядя дочери прямо в глаза.

«Это наш единственный шанс услужить оч-ч-чень влиятельным людям», – добавил Силгунд Веан-младший.

«Неужели вы считаете, будто Его высочество настолько глуп?» – тихо спросила Амэ.