Волчьи стрелы. Часть первая

Дмитрий зашел в переднюю один. Со смерти князя здесь ничего не трогали – лишь протирали пыль. Он приблизился к громоздкому столу, который, казалось, вот-вот рванет с места на своих резных оленьих ногах, с грохотом сотрясая выложенный дубовым кирпичом пол. На столе все было так, будто князь только что за ним сидел. Несколько пудовых фолиантов хмурились потемневшими переплетами. Костяное писало с засохшей каплей чернил на острие лежало на недописанной грамоте, а кипы других документов валялись по всей горнице. Собственно, за некоторыми из них и пришел Дмитрий, оставшийся за правящего регента. Неожиданно воевода ощутил непреодолимую усталость, ноги его словно стянуло путами, а веки налились свинцом. Не в силах противиться соблазну, он присел в массивное кресло Невера и откинул голову на высокую спинку.

– Ну как, удобно на месте княжеском? – протрубил до боли знакомый голос, заставив воеводу встрепенуться. Дмитрий резко вскочил, повернулся на голос и оторопел.

– Княже! Ты откуда здесь?

– Да ладно тебе! Сиди, сиди! По правде, ты один этого места и достоин. Но чертов устой, престолонаследие! Знаешь, раньше бы никогда такое вслух сказать не осмелился, но теперь могу – нечего мне боятся. Не по рождению – по делам да по уму преемника назначать надобно.

Невер подошел к воеводе, улыбнулся и дружески хлопнул его по плечу.

– Рад снова видеть тебя, друг! – сказал он.

– Да как же, ведь…

– Давай не будем о грустном! Времени у нас и так совсем в обрез. Выглядишь ты, брат, неважно. Когда спал-то в последний раз? – поинтересовался Невер, по обыкновению поглаживая свою короткую, подернутую сединой бороду.

– Да уж не до сна, князь. Княгиня Белослава горем раздавлена, затворилась в Ладноро-Печерской обители. Княжича еще в столице нет, церемония только готовится. Должен же кто-то порядок блюсти, а то, не приведи Господь, найдутся паразиты – замутят бунт. Или враг вдруг нагрянет, а оборонить княжество некому. Как тут спать-то спокойно? Ты, князь, лишил меня сна, оставил нас. На кого оставил-то?

– И ты решил вслед за мной пойти, себя уморить? – с досадой спросил Невер. – Не повторяй моих ошибок, ведь плоть – не сталь. А кого ты немощный оборонишь? Иди домой, жену приголубь, выспись как следует. И не смей перечить! Это последний мой тебе княжеский приказ. И нос не вешай. Ты еще никогда ни меня, ни землю родную не подвел. И сейчас не подведешь.

– Да как не печалиться? Всю жизнь, князь, с тобой рука об руку шли. Били врагов, строили державу, горе и радость делили. А теперь вот раз – и нет тебя.

– Так тем паче будь тверд! На тебя надежа вся, как всегда. А помнишь, помнишь тот день, как встретились с тобой, мальчишками?

– Да как уж тут забудешь, князь?

– Брось ты, хватит «князькать». Друг я тебе, брат, а ты мне. Да, славное время было. Как ты того вепря с двадцати шагов в глаз стрелой сразил! Тебе ведь всего девять годков тогда было. Я жизнью тебе с малолетства обязан! Ежели бы не оказалось вас с батюшкой в том лесу, распорол бы мне зверюга живот, и лежал бы я с кишками наружу. И что толку, спрашивается, от всех ловчих до дружинников? Лишь ты, девятилетний молокосос, самим Господом мне тогда послан был.

– Да ну тебя, князь… Брат, – исправился Дмитрий. – Долг этот ты сполна заплатил на поле ратном, когда спину своему слуге верному прикрывал.

– Кстати, как батюшка твой, жив-здоров?

– Слава Богу, жив. Так и живет в Ловье, зверя бьет. Хвор, взор подводит. Но сколько к себе ни звал, не хочет. Говорит: «сам живи в своем вонючем гадюшнике, а мне средь охотников да лесов место».

– Ну, его воля. Небось гневается на меня, что забрал тебя к себе во служение?

– Сперва гневался, а потом … А черт его знает. Мы видимся редко, до и болтать старик не мастак.

– Слушай, я вот зачем пришел-то, – князь на мгновенье смутился, потупил глаза. – Яромир… Ты, наверное, и сам понимаешь, что не готов он… Мальчишка еще. Боюсь, дров наломает, и сам сгинет, и княжество загубит. Но его я не виню. Моя в том вина. Что уж говорить, отец из меня никудышный был. Все думал: вот завтра начнем сначала, с чистого листа. Скажу ему, что люблю его, что горжусь им, начну учить землей управлять. Но каждый раз то одно, то другое. То он опять проказу выкинет, то в княжестве что стрясется, и не до того. В общем, главного я так и не сделал – наследника себе не подготовил. И сына не воспитал. Брат, стань отцом ему и учителем, во имя нашей дружбы. Своих ведь детей у тебя нет. Прошу, научи его, как быть князем и человеком чести! Стань опорой ему, наставником! Защити от бояр, а главное – от князьков удельных. Ведь все они старше Яромира. Не умри мои братья раньше меня, кто-то из них сейчас на стол великокняжеский сел бы.⁶³ Ясно дело, сыновья их сами править Сеяжском захотят.

Дмитрий утвердительно кивнул.

– Даю тебе слово друга и брата. Я позабочусь о Яромире, в обиду его не дам, а ежели надо, костями за него лягу.