Волчья песнь

Его татуировки вспыхнули. Я отвернулся.

— Ты имеешь в виду, намереваясь убить.

Гордо лишь вздохнул.

— И тебя это устраивает?

— Ничего в происходящем меня не устраивает, Окс. Тем не менее Джо прав. Мы не можем допустить, чтобы то же самое случилось еще с кем-то. Ричарду нужен был Томас, но как скоро он отправится за другой стаей, чтобы стать Альфой? Сколько времени пройдет, прежде чем он соберет вокруг себя новых последователей, гораздо больше, чем раньше? След уже остывает. Мы должны закончить это пока еще можем. Ради всех. Это чистой воды месть, однако так будет правильно.

— Ты и впрямь веришь в это.

— Возможно. Джо верит. Для меня этого достаточно.

Мы немного помолчали, каждый из нас погрузился в свои мысли.

— Окс, я приведу его обратно.

Все внутри дико болело.

— Можешь мне это доверить?

Жутко не хотелось этого делать, но если кто и мог справиться с подобной задачей, то только Гордо. Так я ему и сказал.

— Хорошо, — он вытянул ногу и ударил ботинком по моему бедру.

— Ты должен поговорить с ним, — сменил я тему. — Прежде чем уйдешь.

— С Джо? — переспросил он растерянно.

— С Марком.

— Окс…

— А если не вернешься? Ты правда хочешь, чтобы он думал, будто тебе все равно? Потому что, дружище, это полный пиздец. Ты хорошо меня знаешь. Но иногда кажется, забываешь, что я знаю тебя ничуть не хуже. А может, даже и лучше.

— Вот дерьмо.

— Ага.

— И когда это ты успел стать таким умным?

— Ты тут ни при чем, это уж точно.

— Тогда тебе придется сделать то же самое.

— Что именно? — нахмурился я.

— Поговори с Джо до нашего отъезда. Ты не можешь оставить все, как есть, Окс.

— Могу, — ответил я. — Причем легко.

— Но ты этого не сделаешь.

— С чего ты взял?

Гордо лишь пожал плечами.

— Ты любишь его.

— Он скрывал это от меня.

— Он просто знал, как ты отреагируешь.

— Это не значит, что все происходящее правильно.

— А я этого и не говорил.

Я посмотрел на Гордо.

— Ты должен был рассказать мне.

— Возможно, — вздохнул он. — Теперь уж немного поздновато для этого. Я и забыл, каково быть в стае. Свобода воли, конечно, остается, но она смешивается с волками. Он — Альфа. Я должен его слушать.

— Ты ему доверяешь?

— А ты?

Я мотнул головой.

— Не в том, что касается его способности позаботиться о себе.

Гордо похлопал меня по руке.

— Значит, хорошо, что я буду рядом. И да, думаю, что доверяю ему. Он молод. Но ведь и я был таким же, когда все это началось. По крайней мере, в этом у нас много общего.

— И этого достаточно?

— Посмотрим.

Некоторое время мы молчали. Затем, просто потому что мог, я сказал:

— В общем, теперь ты ведьмак семнадцатилетнего Альфы. Отлично справляешься.

Гордо фыркнул и с силой оттолкнул меня.

— Вали на хрен со своим одобрением.

— Мудак.

— Говнюк, — рассмеялся Гордо.

И, возможно, я засмеялся тоже. Совсем чуть-чуть.

* * *

А потом он ушел.

Я дождался волков, потому что знал, они тоже придут.

Первыми появились Картер с Келли, прижав уши к голове и поджав хвосты. Они легли, держась на расстоянии, так что я не мог различить их в темноте, но все же достаточно близко, чтобы я расслышал их тихий умоляющий скулеж и пыхтение.

Когда я не отругал их и не отослал прочь, они придвинулись ближе. И вновь стали ждать.

Потом еще ближе. И снова затаились.

Вскоре они уже лежали, прижавшись ко мне с обеих сторон, положив головы мне на грудь и глядя на меня большими глазами. Их уши подергивались, прислушиваясь к звукам леса, но они не отводили взгляда.

— Я злюсь на вас обоих.

Келли заскулил и прижался носом к моему подбородку.

— Вы оба засранцы.

Картер фыркнул и положил лапу мне на руку.

— Вы должны позаботиться друг о друге, — велел я им. — И о нем. А если все будет из рук вон плохо, если покажется, что битва слишком серьезная, вы схватите его и убежите. Мне плевать, что он Альфа. Боритесь с этим. Боритесь с ним. Притащите его задницу обратно, если придется. Вы меня поняли?

Оба волка сверкнули на меня своими оранжевыми глазами.

Я слышал, как они шепчутся у меня в голове.

Они говорили: «брат» и «любовь», и «пожалуйста, не сердись на нас, пожалуйста, не ненавидь нас, пожалуйста, не оставляй нас», а у меня не осталось сил их поправлять.

Это не я их оставлял.

Это они бросали меня.

* * *

Картер дремал.

Язык Келли вывалился изо рта, когда я почесал его за ухом.

Потом пришли Марк с Элизабет. Элизабет была волком. Марк — нет.

Он шел рядом с ней, обнаженный, слегка ссутулив плечи.

Я чувствовал Элизабет, но это не походило на Картера или Келли. От нее исходили волны боли и горя. Это была ужаснейшая скорбь. В которой не улавливалось ни проблеска зелени. В Элизабет не было облегчения. Теперь она находилась в глубокой синей фазе, и я не знал, выйдет ли она из нее когда-нибудь.

Элизабет легла у моих ног и закрыла глаза.

Не потребовалось много времени, чтобы она уснула.

Марк сел рядом со мной.

— Думаю, такой она и останется, — сказал он. — На какое-то время.

— Волком?

— Да.

— Почему?