Волчья погибель

Торак смотрел на яркие круги на лбу, на груди – над сердцем и на пятках умершего. Когда умирал отец, он нанес ему такие же. Торак хорошо помнил, что тогда чувствовал.

Река выплюнула тело Наигинна недалеко от берега Моря. Мертвец и его души все еще были спутаны сетью, и Дарк, не теряя времени, сжег все это с последним кровавиком Ренн. После чего зашил пепел в шкуру тюленя, а шкуру с помощью Воронов привязал к двум гранитным плитам и затопил в открытом Море. Бросая шкуру за борт, попросил Мать-Море сделать так, чтобы этот демон больше никогда не побеспокоил живых.

Когда они возвращались к берегу, недалеко от лодки вынырнул и с шумом упал в воду кит. Мать-Море услышала просьбу Дарка.

Торак вытряхнул из рожка «кровь земли» и втер ее в лестницу для душ умершего.

В голове без конца крутились одни и те же мысли.

Он делился ими с Дарком:

– Это я должен был убить демона. У меня не раз была такая возможность, но я ни одной не воспользовался. Если бы я его убил, Фин… мой приемный отец сейчас был бы жив.

– Он был бы жив, если бы я не позволил отобрать у меня копье, – ответил Дарк. – Или если бы Куджай не позволил ему забрать нарты. Если, если, если…

Но больше всех корила себя Ренн. Сразу после смерти вождя она кричала, обращаясь к небу, что должна была отобрать у Фин-Кединна лук, когда была такая возможность, должна была отобрать у Дарка копье…

Торак передал ей лестницу для душ умершего, она рассеянно посмотрела на него, а потом положила лестницу рядом с телом.

Спросила:

– Как твоя рука?

– Дарк сделал повязку с примочками из меда, чтобы вытянуть остатки волчьей погибели.

– Помогло?

– Вроде да.

– Как Волк?

– Уже почти окреп.

Торак про себя решил, что еще не время рассказывать Ренн о том, что он видел, когда блуждал в теле брата по стае. Да она его и не слушала, смотрела на гребень, где в белое небо по спирали поднимались струйки черного дыма.

Вороны сжигали одежду, оружие и все снаряжение умершего.

Торак вспомнил, как однажды пять лет назад наблюдал за Фин-Кединном, который делал новый нож. Вождь Воронов работал умело, ничего не пропускал, уделял внимание каждой мелочи. Тораку невыносимо было думать о том, что теперь все вещи, в которые он вкладывал свои знания и умения, отправятся в огонь.

На гребне загудел рог. Ему ответили барабаны. Весть о смерти эхом разносилась по Лесу.

Рог Фин-Кединна тоже должны были положить в костер, значит Торак слышал новый рог вождя, который накануне сделал Дарк.

Тогда, наблюдая за тем, как его друг закручивает рог из пропитанной смолой сосны березовой коры, он почувствовал укол жалости. Занять место Фин-Кединна… Даже для мужчин в два раза старше Дарка это было бы слишком тяжелой ношей.

Дарк сидел у костра и занимался резьбой. Когда к нему со спины подошел Талл, он чуть не подпрыгнул от неожиданности.

– Племя Лосося просит разрешения прийти к Помосту Смерти, – сказал старейшина, и по хмурому лицу легко можно было догадаться, что он этого не одобряет.

По обычаю в последний путь умершего могут провожать только члены его племени.

– Передай им, пусть приходят, – сказал Дарк.

Талл удивленно поднял брови:

– Ты уверен?

Дарк кивнул:

– После удара Звезды-Молнии именно он повел за собой все племена. Будет правильно, если придут все, кто захочет с ним попрощаться. И передай эти слова другим племенам, хорошо?

Талл открыл рот, желая возразить, но по лицу Дарка увидел, что решение принято, и молча ушел выполнять приказ нового вождя.

Дарк продолжил вырезать линии силы на бревнах рябины, из которых должны были построить Помост Смерти.

Утром Вороны пойдут вверх по реке к уединенной бухте на берегу Широкой Воды и установят там Помост.

Дарк знал, что принял правильное решение, но его страшил наступающий день. Особенно тот миг, когда он должен будет спеть Песнь Смерти.

Что, если он запнется на глазах у всех?

Вокруг люди племени Ворона тихо готовились к прощанию с умершим: готовили еду, чистили одежду, укрывали оружие, чтобы оно не поранило души умершего.

Дарк вдруг увидел себя их глазами. Перепуганный мальчишка пытается занять место великого человека и справиться с огромной ответственностью.

Как вообще он сможет стать предводителем?

С такими мыслями Дарк принялся закрашивать вырезанные полосы красной, желтой и багряной «кровью земли», чтобы защитить тело умершего от демонов.

«Ты дорастешь, – говорил он себе. – Фин-Кединн дорос».

Глаза пересохли от усталости – всю ночь он ходил по долине, изгоняя мелких демонов. Да еще в голове постоянно звучал противный голос: «Может, и дорастешь, но ты будешь одиноким всю жизнь. В точности как Фин-Кединн…»

На него упала чья-то тень. Дарк поднял голову, и под ложечкой засосало. Пришел Куджай.

Дарк не видел друга с того дня, как тот ушел передать новости о случившемся своему племени. Прощание было каким-то неловким. Парень из племени Морского Орла не понимал, как ему теперь себя вести с Дарком, который, оставаясь колдуном, стал еще и вождем племени Ворона.

Дарк украдкой наблюдал за тем, как Куджай сел на корточки с другой стороны костра, взял пригоршню стружек и начал пересыпать их из ладони в ладонь.