Волчья стая

        Еще месяц назад, встретившись на одной из конспиративных квартир Мюллера, они пришли к обоюдному соглашению - в удобный момент покинуть Рейх и натурализоваться в  Южном полушарии.

        Это было реально, ибо, являясь помимо прочего, казначеем партии, Борман имел доступ к ее многочисленным счетам, надежно укрытым в швейцарских банках, а Мюллер располагал обширной агентурной сетью в Европе и ряде латиноамериканских стран. 

        -  Наконец-то, Мартин, - произнес он бесцветным голосом, пожимая Борману руку.  -У меня все готово, - и указал на самолет.

        -  Хорошо, -  буркнул тот. - Зовите летчика.

        Через минуту  перед  беглецами предстал  человек в летном шлеме и комбинезоне.

        - Обер-лейтенант   Гросс!  - щелкнул он каблуками.

        - У вас все готово?  - поинтересовался Мюллер.

        - Так точно, господин  группенфюрер.

        - Тогда в путь. Летим на Свинемюнде.  И вся троица направилась к самолету, с которого механики по знаку летчика  принялись снимать маскировочную сеть.

        Когда все заняли свои места, «шторх» взревел двигателем, покатился по взлетной полосе и, набирая высоту, взмыл в небо.

        В Свинемюнде  самолет приземлился на таком же неприметном аэродроме, где прибывших ждал  бронетранспортер с охраной, доставивший  их в отряд.

        Ознакомившись с врученным ему Борманом приказом, Роге  нахмурился.

        - К сожалению, господа, я не смогу   предоставить  вам отдельные каюты.

        - О! Не беспокойтесь, капитан, мы такие же солдаты, как и все, - смиренно  произнес Борман. - Обойдемся одной.

        - В таком случае, прошу на борт.  Мы выходим  немедленно.

        Вопрос о конечном пункте плавания не стоял. Гостям он был известен, а у Роге на этот счет имелся заранее полученный от Гота пакет, который надлежало вскрыть  в строго определенной точке.

        Ночью, под гул  далекой канонады,  отряд субмарин вышел из гавани и взял курс в открытое море. 

        К утру, определившись по звездам, корабли один за другим исчезли в пучине. Потянулись долгие часы подводного плавания.

 Роге, обладавший   опытом  командования «волчьими стаями», вел свой отряд  проторенным путем в режиме радиомолчания.  Всплывали только ночью, для подзарядки аккумуляторных батарей, уточнения курса и обмена  световыми сигналами.

        Вечером  9 мая  радист принес в каюту Роге  перехваченное сообщение «Би-Би-Си»   о капитуляции Германии.

        - Не советую вам  распространяться об этом, - приказал ему тот и спрятал бумагу в карман.  Затем Роге прошел в смежную каюту  и  сообщил   новость «пассажирам».

        -  Кто подписал акт капитуляции?  - прохрипел,  тяжело ворочая шеей Борман.

        -  Кейтель, Фридебург и Штумпф. 

        -  Грязные свиньи!  - взорвался рейхсминистр. - Их нужно рас …!!

        -  Полноте, Мартин, -  спокойно оборвал его Мюллер. - Это было неизбежно. А что с фюрером?

        - Покончил собой.

        - Прискорбно, - пожевал губами  группенфюрер.  - Но это был для него единственный выход.  А нам предстоит  выполнить свою миссию. Ведь так, капитан? - взглянул он на Роге.

        - Да, -  сдавленно  произнес тот. - Можете мне верить.

        - Известно ли о капитуляции на других  кораблях?  -  поинтересовался  Борман.

        - Безусловно. Все лодочные станции  круглосуточно работают на прием - кивнул Роге.

        -  И как воспримут это известие команды?

        -  Думаю, с пониманием.  Ведь обратной дороги для них нет.

        - Ну, что ж, будем надеяться.

        Однако  эти чаяния не оправдались.  При очередном всплытии, на сеанс связи не вышли две лодки.

        -  Предатели! -  возмущался Борман.  - Спасают свои шкуры!

        - Не кипятитесь, Мартин, -  это их  право, успокаивал его Мюллер. - Ведь война кончилась…

        Пройдя Гибралтар, отряд попал в  сильный шторм, после которого прервалась связь с  одной из лодок снабжения. Ночью, в точке рандеву, всплыли  всего три лодки.   Там они дозаправились топливом  с оставшейся «дойной коровы» и, подзарядив аккумуляторы,  взяли курс на острова Зеленого Мыса. 

        Южное полушарие  встретило беглецов изнуряющим даже на глубине зноем. В отсеках  стояли  непереносимая духота  и чад от работающих под  шнорхелями  дизелей. 

        Периодически вскрываемые регенеративные патроны приносили лишь короткое облегчение, которое вновь сменялось недостатком кислорода.

        Но если привычные к таким плаваниям  моряки еще как-то держались, то этого нельзя было сказать о пассажирах.  Заросшие многодневной щетиной, воняющие   и обрюзгшие, те походили на мертвецов  и едва передвигались. Куда делись прежнее величие и лоск. 

        Между тем, многодневное  плавание подходило к завершению, и в одну из ночей  перед   кораблями,  открылось побережье Гвианы.  Но радость была преждевременной. В ее водах  субмарины  наткнулись на минное заграждение, при форсировании которого погибла  последняя транспортная лодка. 

 Узнав об этом, Борман впал в оцепенение. Там был его бесценный архив.

        Однако пунктуальный Мюллер, поинтересовавшись у   Роге координатами этого места, тщательно отметил их в своей записной книжке. На всякий случай.

        - И не вздумайте продублировать его в   вахтенном журнале, Клаус, - пробурчал он.  - Этой лодки не было. Надеюсь, вы меня понимаете?.

        -  Да, группенфюрер.

        - Ну, вот и отлично. Идем дальше.