Волчица и пряности. Том I

Низкий голос гулким эхом разнёсся по подземелью, а когда стих, послышался скрежет когтей по металлу и прерывистый вопль. Лоуренс сделал отчаянное усилие и поднялся на ноги, чтобы идти. Однако трагическая сцена длилась не дольше секунды. Волк остановился, и в тишине раздался голос, — похоже, заговорил последний преследователь, оставшийся в туннеле:

— Бо... Боги, все как один... несправедливы...

Голос принадлежал Ярэю. Ответа не последовало, однако волк щёлкнул зубами, и тогда Лоуренс не выдержал, крикнул:

— Прекрати, Холо!

Что-то клацнуло, — наверное, это закрылась огромная пасть.

Лоуренс с перепугу вообразил себе перекушенного пополам Ярэя, ему и в голову не могло прийти, что его бывший друг сумел сбежать. Разве у птицы хватит сил взмахнуть крыльями, когда на неё разъярённо смотрит охотничий пёс?

Однако чуть погодя Холо ловко развернулась в тесном туннеле, и на огромной волчьей морде Лоуренс не заметил следов крови, зато в глаза бросился Ярэй: он потерял сознание и висел на клыках, как на крючке.

— Холо... — выдохнул Лоуренс с облегчением.

Однако волчица, со стуком уронив свою ношу, и не взглянула в его сторону, лишь коротко бросила:

— Отдай зерно.

Глухой голос, полный мощи, был под стать телу, так что на миг у Лоуренса земля ушла из-под ног. Умом понимая, что перед ним стои́т Холо, он, однако, не мог овладеть собой и, посмотри волчица на него в упор, не поручился бы за свою выдержку. Что поделать, один вид этой волчицы повергал его в трепет.

— Отдай зерно, — повторила она.

Лоуренс машинально кивнул и хотел было протянуть ей кожаный мешочек, но внезапно передумал, почуяв неладное.

— Зачем оно тебе?

Холо промолчала, а чуть погодя вдруг выставила переднюю лапу вперёд. На Лоуренса навалилось что-то тяжёлое, и он невольно отпрянул. Волчья пасть, полная клыков, будто скривилась, и лишь тогда торговец понял, какую совершил ошибку.

— Теперь знаешь зачем. Отдай.

Хотя уже было ясно, что Холо желает забрать свою пшеницу и уйти, рука Лоуренса сама протянула мешочек, словно заколдованная. Но сил уже не осталось — ни на то, чтобы удержать на весу руку, ни на то, чтобы удержать что-то, и одеревеневшие пальцы ослабли, затем рука камнем упала вниз.

Лоуренс в отчаянии посмотрел на упавший мешочек.

— Спасибо за всё. —Волчица подошла поближе, ловко клыком подцепила драгоценную ношу.

Отступила на два-три шага, по-прежнему глядя куда-то в сторону, всё так же ловко развернулась и пошла прочь от колодца. В глаза бросился хвост с белым кончиком — гордость Холо. Величавый хвост, казалось, печально плёлся за ней, он удалялся, мерно покачиваясь в такт поступи.

Тут Лоуренс закричал. Слабо, совсем не похоже на крик, и всё-таки он вложил в голос свои последние силы:

— По... Постой!

Но Холо даже не замедлила шаг.

Он ненавидел себя за то, что отшатнулся. Не раз ведь слышал, что Холо неприятны испуганные взгляды видевших её в волчьем обличье. А тело Лоуренса, бесспорно, выдало страх перед чуждым человеку созданием, перед силой, против которой люди ничтожны. Но пусть так, пусть. Сейчас он знал лишь одно: надо удержать Холо.

— Холо! — позвал он хрипло ещё раз.

«Неужели всё пропало?» — подумал торговец, но в тот же миг волчица остановилась.

Вот он, решающий момент: казалось, если сейчас позволить Холо уйти, они никогда больше не увидятся. Но как же, как остановить? Слов на ум приходило множество, но среди них ни одного нужного. Сказать, что не боится, — ни за что не поверит, ведь страх не оставил его до сих пор. И в то же время хотелось её удержать, однако Лоуренс был не в силах выразить эти противоречивые чувства.

Но вот он нашёлся и заговорил, пустив в ход всё своё красноречие, над скудностью которого так потешалась Холо:

— Ты... знаешь, сколько стоила одежда, которую ты порвала?

Дальше слова пошли куда легче:

— Богиня ты или нет, а этого я тебе так просто не прощу. Семидесяти серебряных монет на это не хватит, — бросил ей вслед Лоуренс, стараясь вложить в слова больше гнева. Хотя он и действительно злился.

Он был убеждён, что простая просьба остаться здесь никак не поможет. И раз он боялся Холо, но не желал её отпускать, пришлось напомнить о деньгах. Когда дело касается денег, обида торговца глубже моря и вечна, как луна на небе.

— Ты знаешь, сколько лет я зарабатывал эти деньги... покупая эти вещи?.. От меня не скроешься... Я и в твоём северном лесу тебя отыщу!

Эхо слабо повторило его крик, и в коридоре наступила тишина. Холо стояла не двигаясь, но наконец шевельнула хвостом.

Повернётся ли?

Силы окончательно покинули Лоуренса, но, даже падая на пол, он не терял надежды, и грудь сдавило от тревоги.

Однако Холо вновь зашагала прочь, глухо ступая по земле. У Лоуренса всё поплыло перед глазами. Проваливаясь в чёрную бездну, он из последних сил убеждал себя, что не плачет.

Действие 7

Кромешная тьма. Непонятно, как сюда попал, и не разобрать, где именно оказался. Всюду: справа, слева, сверху и снизу — его окружала беспросветная мгла, однако своё тело он почему-то видел очень хорошо. Куда же его занесло?