Волчица и пряности. Том I

Вдруг мимо что-то промелькнуло. Лоуренс машинально обернулся: вокруг, как и прежде, стоял непроницаемый мрак. Решил было, что померещилось, но когда для верности потёр глаза и прищурился, то вновь уловил какое-то движение.

Пламя? Взгляд метнулся в сторону, где показалось пятно, и тогда наконец удалось его рассмотреть.

Что-то бурое колыхалось в темноте. Нет, не пламя, понял Лоуренс, когда пригляделся.

Клок густой длинной шерсти качался, как на ветру, — рыжевато-бурый клок с белым пятном на конце. Глаза Лоуренса расширились, от волнения перехватило дыхание — изо всех сил он бросился вперёд. Белая шерсть на кончике... Это ведь Холо! Конечно, это Холо!

Бурое пятно дрожало, как пламя свечи, и таяло в темноте, удаляясь от Лоуренса. Он отчаянно старался его догнать, и крик рвался из груди, но голос будто пропал, а хвост Холо не приблизился ни на йоту.

Проклиная свои ноги, тяжелевшие с каждой секундой, Лоуренс стиснул зубы и протянул руку к далёкой цели, понимая, что пытается достать луну с неба. В тот же миг хвост Холо куда-то исчез, а вместо тёмной пустоты перед глазами возник потолок незнакомой комнаты.

Лоуренс попытался приподняться и охнул: резкая боль пронзила левую руку. С секунду он лежал так, ничего не понимая, а затем вдруг в памяти одно за другим всплыло множество событий, словно их принесла волна боли: бегство от людей из торгового дома Медио, ранение, предательский колодец... И последнее — уход Холо. Лоуренс не сдержал вздоха, вспомнив, как печально покачивался её хвост, когда она удалялась по коридору.

«Если бы я сумел подобрать слова получше...» — какой же мучительной была эта мысль! А ведь только что ум его занимала совсем другая задача — оторвать тело от ложа и хотя бы сесть. Но даже насущный вопрос о том, где он очутился, теперь казался мелочью. Сожаление об упущенном затмило собою всё остальное.

— О, вы проснулись, — послышалось сзади.

Лоуренс обернулся на голос — в проёме распахнутой двери стоял Маархайт.

— Как раны, не болят?

Управляющий, с кипой бумаг в руках, подошёл поближе и открыл деревянное окно у изголовья кровати.

— Нет... Благодарю вас...

В комнату ворвался ветер, а с ним свежесть и звуки улицы. Оказывается, Лоуренс лежал в одной из комнат филиала Милоне. Выходит, что подмога всё-таки пришла к беглецам и Милоне позаботились о Лоуренсе.

— Я должен попросить прощения. Наша нерасторопность дорого вам обошлась.

— Нет, что вы. В конце концов, началось всё как раз из-за моей спутницы.

Маархайт кивнул с непроницаемым выражением на лице. Немного помолчав, он заговорил осторожно, будто взвешивая каждое слово:

— Счастье, что служители Церкви вас не нашли. Да и то, что всё разрешилось в подземелье, — необыкновенная удача. Попадись ваша спутница кому не надо... Костёр ждал бы не только нас, но и работников головного торгового дома.

Лоуренс удивлённо спросил:

— Так вы видели Холо?

— Да. Мои люди, посланные вам на подмогу, вернулись с донесением: вас отыскали, но огромный волк не позволит вас забрать, пока не приведут меня.

Маархайту незачем было лгать. Но, выходит, когда Лоуренс потерял сознание, Холо вернулась к нему и никуда не уходила.

— Тогда... где же она сейчас?

— Ваша спутница отправилась в сторону рынка. Сказала, нужно вещи собрать в дорогу.

Похоже, Маархайт не знал подробностей, поэтому говорил беззаботно, но Лоуренс понял из его речи, что Холо пустилась странствовать в одиночку. Вероятно, в эту самую минуту она уже шагала по дороге, ведущей на север.

Его сердце сжалось при одной лишь мысли об этом, но вместе с тем пришло какое-то облегчение. В конце концов, он провёл с Холо всего несколько дней. Не так уж трудно будет убедить себя, что Волчица ему лишь пригрезилась.

Лоуренс решил вернуться к этим размышлениям позже и, пусть это далось ему нелегко, всё же сосредоточился на делах. От Маархайта он узнал не только о Холо, но и ещё кое-что важное.

— Если Холо ушла на рынок, выходит, сделка увенчалась успехом?

— Именно так. Сегодня утром наш гонец вернулся из замка Торени с подписанным договором. Удалось добиться от короля привилегии, которую желали себе наши противники. Её мы и предложили им позже, на переговорах. Торговцы дома Медио, видимо, понимали, что к чему, и ожидали полного разгрома. Всё закончилось миром и удовлетворённостью обеих сторон.

В голосе Маархайта звучала гордость.

— Вот оно как. Чудесно. Но... тогда получается, что я проспал почти весь день?

— Простите? Да, похоже на то. И кстати, отобедать не желаете? Время послеполуденное, огонь в кухонной печи ещё не потушили, так что вам разогреют — только скажите.

— Спасибо, не нужно. Знаете, с бо́льшим удовольствием я бы послушал о подробностях сделки.

— Хорошо, как скажете.

Лоуренс знал, что у южан нет привычки настойчиво приглашать к столу. Окажись Маархайт уроженцем Пассио, волей-неволей пришлось бы отобедать.

— Всего нам удалось собрать триста семь тысяч двести двенадцать монет. Король, видимо, был весьма решительно настроен, так что мы получили триста пятьдесят тысяч монет, которые на рынке ценятся не меньше торени.