Волки

Жиган вздрогнул. Перед ним стоял Крот. И с ним не было других людей. И Крот никуда не бежал, не старался укрыться. Он держал в руках нож и протягивал его Жигану.

— Убей меня, Жиган, — сказал он. — Я был пьяным и не понимал, что происходит. Я не хотел убивать Славку. Так получилось, понимаешь, Жиган, так уж вышло…

Взяв нож из рук Крота, Жиган поднял его для удара. Крот как-то неестественно упал на землю и пополз.

— Я не убивал Славку, Жиган, — всхлипывал Крот, — не убивал.

— Кто же? — отрывисто спросил Жиган, — смотри, собака, под нож подводишь!

— Филин! Фи…ли…н!

— Врешь?!

— Чтоб мне…

Крот вытащил маленький крестик и поцеловал его.

— На моих глазах…

— Рядом с ним поставлю.

Крот обхватил руками голову и завыл…

В подвальном помещении котельной, где обычно собирались голубятники, чтобы послушать наивно-романтические, наполовину вымышленные истории об удачливых ворах и красавицах из притонов, в глубине, на старой бочке сидел Митя и прислушивался к доносящимся до него негромким голосам. Говорил Филин.

— Что, урки, любите красиво жить?

Урки молчали, отсиживались.

— Молчите! — продолжал Филин. — Ничего, придет время, заговорите, когда самим выбирать придется. А придется выбирать, обязательно. И Жиган вам, урки, не поможет…

— Кончай нудить, Филин, возьми гитару, спой лучше, — говорил Седой.

— Я тебе дам — нудить, — приходя в боевое настроение, начал было Филин.

— Ну чего ты дашь? — задирался Седой. — Лучше скажи, за сколько ты своих продал? А? Когда голубятню ходили брать, что, не помнишь?! Так я и думал. А если я Жигану скажу?..

— Ты что, очумел? — вскрикнул Филин. — Да чтоб мне сквозь землю провалиться… чтобы своих… чтобы я Жигана продал…

— Кончай, — ухмыльнулся Седой, — мне бахрушинские пацаны все сказали… Не буду я пока Жигану трепать, погожу немного…

Филину передали гитару, и он, медленно перебирая струны, запел грубым, охрипшим от водки голосом:

Когда устану я от похождений
И надоест мне воровать и петь,
Уеду молча в бухту Провидений…
Дай Боже, помоги ты мне успеть…

Пацаны и впрямь представляли себе эту бухту и закованных в кандалы людей в серой арестантской одежде. Филин никогда не был в тюрьме, он скитался по ближним лагерям, просто само слово «блатной» да и несколько сроков в придачу производили на ребят сильное впечатление. Филин представлялся им кем-то вроде наместника воровского бога на земле. Конечно, только после Жигана.

Много горя доставил тогда Мите этот карманник.

— Где там у нас чужак? — обычно спрашивал Филин про Митю, и кто-нибудь из «шестерок» уже послушно бежал в темный угол, чтобы поставить парнишку перед строгими очами «наместника».

— Рассказал бы что-нибудь интересное, — ехидно улыбаясь, говаривал Филин.

— Конечно, — обещал Митя.

— Врешь, не расскажешь. Ты все больше с другими, с Седым якшаешься, к Жигану в друзья лезешь… — мрачно говорил Филин и, размахнувшись, бил Митю кулаком в лицо. Но это было до той поры, пока двухгодичные тренировки в секции бокса не принесли своих плодов. И однажды, к вящему удивлению всей блатной братии, когда Филин в очередной раз ударил Митю, тот провел на нем один из самых своих любимых приемов — мельницу. Блатной народ удивился, но зауважал. А Филин, очнувшись от нокаута, пустил в ход нож. Этот нож вполне мог угодить Мите в грудь, если бы не скользнул по руке…

Митя вышел на свет.

— Здорово, Филин, — спокойно сказал он.

— Кто это? Кто это говорит обо мне? — придушенно спросил Филин.

Митя почувствовал: сейчас что-то произойдет. Так всегда было с ним в минуты напряжения. (И даже во сне он вздрогнул и насторожился).

«А если у него пистолет? Убьет ведь, не сомневаюсь, что убьет».

Филин шел прямо на него.

— Это ты, — спокойно сказал он и остановился. — Как же я тебя сразу не опознал?

Опасность продолжала висеть в воздухе, словно тяжелый свинцовый шар. И вдруг Филин опустил руку в карман..

«Сейчас он достанет пистолет и выстрелит», — подумал Митя.

Но Филин достал сигарету, прикурил от услужливо подставленной зажигалки и надолго замолчал. Однако тишина грозила взорваться бурей.

— Урки, — раздался хорошо знакомый Мите голос, и он узнал Жигана. — Что это вы здесь такие скучные? Сразу видно, что дела делаете…

— Веселимся, — неожиданно для самого себя сказал Митя.

— Здорово, — приветствовал его Жиган, — давно не виделись, откуда взялся?

— А ты?

— У меня дела.

— И у меня.

— С Филином, что ли? У тебя? Впрочем, меня это не касается.

— Еще не забыл его? — кивнув на Митю, спросил Филин у Жигана.

— Ну, зачем же ты так, Филин, мы ведь давно знакомы и друг про друга все знаем. Митя — свой кореш, хоть и не вор. Седой мои нервы бережет, что-то от меня скрывает, а вот с тобой…

— Что со мной? — начал было Филин.

— Я пойду, Жиган, — вяло сказал Митя.

— Погоди, мы еще не закончили…

— Пойду…

— Ну, как хочешь…

Митя двинулся к выходу, но резкий крик опередил его. Кричал Филин.

— Нет, — раздавался его голос, — нет, я не убивал. Нет, Жиган, пощади, не продавал я…

Крик смолк, но Митя даже не обернулся…