Волки и вепри

Олаф Падающий Молот прибыл не сам, а с человеком из народа эридов. Из народа, с которым собрались воевать люди Арнульфа Седого. Человек тот звался Брендах Чайный Куст и выглядел крепким, хоть и пожилым — не младше сорока, не старше полусотни зим. Чёрная с проседью борода торчала, словно толстый волчий хвост. Его костистое лицо было похоже на морду филина — крючковатый сизый нос, большие немигающие глаза под кустами седых бровей — распахнутые врата во мрак. Одет был в добротный шерстяной плащ с капюшоном, серый, как мышь, без вышивки, да и по узорам на чёрно-сером тартане килта трудно было сказать, кто он да откуда. Но местные кланялись ему в пояс и расступались, и шелестело за спиной: «Brendach drui, drui mor, seunadair glice!»[39]. Было заметно, что резной посох с белым и алым шнурами знаком жителям Гелтаса, и ни у кого не возникло бы мысли протянуть руку к заплечной котомке в поисках лёгкой поживы.

Ну, просто котомка была больно тощая.

Вскоре прибыл и другой гость, и уж ему-то путь уступали весьма прытко, хотя и без особой радости. Сидов здесь не любили, но побаивались. Особенно после известных событий. А что чужак явился из Эльгъяра, Страны Холмов, было ясно последнему дуралею. Если Брендах прибыл на остров, как положено, на кожаном курахе, то этот господин — прямо по воздуху. На колеснице, запряжённой тремя статными конями: белым, как снег, алым, как кровь на снегу, и чёрным, как ворон, пирующий на крови. Серебристый плащ мерцал на его плечах, коралловый венец поддерживал длинные светлые волосы — платина, не серебро. Короткая бородка обрамляла правильное лицо, в жемчужных глазах таился свет — холодный и недобрый. На вид — благородный муж средних лет; а сколько лет у него за плечами — никто не взялся бы судить. Никаких пожитков при нём и вовсе не оказалось, кроме посоха, увенчанного гранёным шаром горного хрусталя. Сойдя с колесницы у замковых врат, гость ударил посохом оземь, и повозка исчезла, как не бывало, вместе с тройкой прекрасных скакунов.

На радость слугам — отвечай потом за каждую волосинку в гриве да в хвосте!

Совет созвали на следующий же день. Кроме самого ярла и его советников, в зале собрались Арнульф с Хродгаром, Хравеном и Хагеном, Бьёлан Тёмный с парой доверенных людей, Орм с Унфертом и Халльдором Холодным Ветром, а также Олаф и двое заморских гостей. Первым делом глава клана Ан-Тайров представил собранию серебристого сида:

— Этот достойный господин, если кто не знает, — Логр'аэн Ледяной Дождь из Золотого Совета, как и досточтимый друид Брендах. Логр'аэн имеет сказать нам несколько слов. Прошу.

Тот коротко кивнул — и заговорил. Его голос, негромкий и спокойный, отдавался гулко звенящим эхом. Сид, казалось, не смотрел ни на кого отдельно, и вместе с тем — на всех разом. Неуютно было чувствовать этот промозглый взор, это жемчужное мерцание, тянущее ко всем щупальца, ткущее паутину. Хаген как-то сразу понял, отчего сида прозвали Ледяным Дождём.

— Владыки Холмов весьма разгневаны вашей осенней выходкой, — говорил Логр'аэн из Золотого Совета, — и в другое время выжгли бы ваши крысиные норы на островах, не дожидаясь первого снега. Но — благодарите свою судьбу — теперь имеются заботы поважнее. Вы даже можете загладить свою вину — и геладцы, и локланнахи.

Замолк, изучая лица собравшихся. Ждал ответа. Дождался.

— Скажи, кого убить, — насмешливо бросил Арнульф. Поймал неодобрительный взгляд ярла, пожал плечами. Мол, неудачно пошутил — с кем не бывает?

— Как нам стало известно, — вёл дальше Логр'аэн тем же ровным голосом, — Его Высочество Вильгельм IV Длинный фон Хетельберг, герцог Хокеланда, вознамерился захватить Северную пятину Эйридхе, землю Туатх-на-Дор, и всё, что подвернётся под руку — а руки у него не самые короткие. Он стягивает ко границам войска. Мы, Народ Холмов, не намерены бросать в роковой час наших извечных краткоживущих друзей-эридов, пусть и не всегда между нами была дружба. Ныне не то время, чтобы копаться в старых счётах. И нам в холмах, и вам на островах придётся не столь весело, когда на севере Эйридхе станут хозяйничать алмарцы, а на юге — ревнители веры Креста из Речной Долины. И тебе, Сомерлед Ан-Тайр, прозванный Старым, я бы советовал готовиться к войне. Можешь быть вполне уверен: правитель Туатх-на-Дор, Эохайд Многие Стада, сын Кормака из клана О'Ниалов, не останется в долгу. Золотой Совет в моём лице за этим проследит.

— Мы подумаем над этим, — важно прогудел Сумарлиди ярл, пытаясь сохранить хотя бы видимость свободы выбора и достоинства. Советники дружно закивали. Дескать — да, подумаем.

— А нам-то кого убить? — повторил Арнульф, уже не улыбаясь. — Что скажешь, Дождик?

Наглая повадка Арнульфа не вязалась с его видом: дребезжащий голос, сиплый от кашля, красные слезящиеся глаза, распухший нос, по форме и цвету похожий на клюв тупика, трясущиеся руки на коленях, укрытых пледом. Меховая накидка на плечах. Капельки пота на лбу. Но никто и не подумал осадить его. Даже больной, Орёл оставался Орлом.