Володя, Вася и другие. Истории старых китайских интеллигентов, рассказанные ими самими

А потом я написал третью статью «О футуризме Маяковского». Вы знаете, Маяковский считал себя футуристом. Он верил в будущее. Футуризм — это спорный вопрос. В Советском Союзе творческим методом был социалистический реализм, а не футуризм. И Маяковского раскритиковали тогда. А я поддерживал футуризм. Почему? Потому что его футуризм — это коммунизм. Он пел о коммунизме. Но Сталин его спас. Сталин сказал, что Маяковский — хороший поэт. Тогда все критики исчезли. Я опубликовал эту статью в издательстве Уханьского университета, в сборнике, посвященном творчеству Маяковского.

Четвёртая статья о Маяковском — это статья о поэме «Ленин». После «культурной революции» в Китае обсуждали вопрос культа личности. Я писал, что Маяковский говорил о Ленине, но говорил о нем как о простом, честном, великом человеке. Ленин — простой человек. Он так же прост, как и простой народ. Но, с другой стороны, он талантливый, великий человек. Цель этой моей статьи — сопротивление культу личности. Эта статья была опубликована в самом лучшем китайском журнале «Народная литература».

Ещё одна моя статья называлась «Маяковский и Есенин». Я сопоставлял их творчество в этой статье. Я опубликовал её в сборнике Пекинского университета, посвящённом Есенину. Есенин тоже очень талантливый русский поэт. Есенин и Маяковский не похожи друг на друга. Но у них одинаковый характер — оба они народные поэты. Они вышли из народа и с разных сторон выражают чувства народа.

Потом я занялся Радищевым. Почему меня заинтересовал Радищев? Потому что его книга «Путешествие из Петербурга в Москву» — это первая русская революционная книга. До него никто так не писал. Он хотел уничтожить крепостное право. Это настоящий революционер. Но он дворянин. Как и я — сын помещика. Мы изменники своего класса. (Смеётся.) Но в Китае не было перевода этой книги. И «Народное издательство» попросило меня организовать группу и перевести его книгу на китайский язык. Но у него язык очень трудный, это практически церковнославянский язык. Я организовал группу из трёх человек. Но один умер из-за болезни. Другой оставил эту работу. Ему было очень трудно и скучно. Тогда остался один я. Но я подписал договор с издательством, что три человека переводят эту книгу, поэтому в книге указаны три переводчика.

Радищев меня измучил. (Смеётся.) Я переводил её два года. Мне помогло то, что я учился у профессора Кулаковой. Кулакова была специалистом по творчеству Радищева. Ещё когда я был в аспирантуре и читал книгу, если у меня возникали вопросы, то я спрашивал у неё. И она помогала мне. Книга вышла в 1982 году тиражом двадцать тысяч экземпляров.

Особенно трудной была ода «Вольность». Я должен был перевести на китайский стихи, понимаете ли. Потом ода в моём переводе попала в сборник из серии «Библиотека мировой поэзии», которая выходила в Гуанчжоу.

К переводу «Путешествия из Петербурга в Москву» я написал введение, на основе которого потом написал статью специально об этой книге. Она была опубликована в журнале Цзинаньского университета под названием «Боевое заявление о борьбе против феодализма».

Потом я перешёл к Пушкину. Перевёл любовную поэзию Пушкина. В Китае тогда происходило немало убийств из-за превратного понимания чувства любви. Муж считал жену своей собственностью. Если жена разлюбила мужа, значит, она изменила ему. За это её можно убить. Или невеста разлюбила жениха. Это большая обида для него. Её тоже можно убить. Это феодальная мораль, когда настоящий мужик может наказать свою женщину. В Древнем Китае был обычай — когда муж умирал, жена должна была убить себя, чтобы их похоронили вместе. Помните «Цыган» Пушкина? Алеко убивает возлюбленную. После этого цыгане выгоняют его из табора. Они презирают его. На самом деле это Пушкин презирает его. Я перевёл Пушкина, чтобы наши мужчины поняли, как относиться к своей любимой. В послесловии я написал о взглядах Пушкина на любовь. Этот сборник его стихов переиздавался пять раз. Общий тираж составил пятьсот тысяч экземпляров. Сборник получил всекитайскую премию «Золотой ключ». Жена мне помогала переводить. А она сама перевела сборник лирики Пушкина, в той же «карманной» серии вышел в издательстве «Город цветов» в Гуанчжоу. Ещё в этой серии вышла лирика Лермонтова в моём переводе.

После этого я участвовал в переводе сборника «Лирика Советского Союза». Здесь разнообразные писатели: от Блока, Пастернака, Ахматовой и Цветаевой до Вознесенского, Рождественского и Ахмадулиной; поэты разных республик — Купала, Нерис, Бажан, Гамзатов. Один из этих авторов, Евтушенко, посетил Китай, приезжал в Гуанчжоу. Я встретился с ним. Он попросил меня на собрании писателей прочитать стихотворение Пушкина в моём переводе на китайский язык. А он читал на русском:

Я вас любил: любовь ещё, быть может,
В душе моей угасла не совсем…