Волонтёры Хаоса

— Хорошо. Надеюсь, ты понимаешь, что аванса компаньоны не получат.

— Переживут.

— Не будет успеха, не будет и денег. Кроме того, устная форма не даёт им право требовать деньги от кого-либо, кроме тебя.

— Верно.

— Ты хитрая бестия, Сильвер.

— Такая похвала — честь для меня, господин Локхони.

— Когда приступаете?

— Не ранее чем состоится перевод.

— Значит, не позже чем сегодня.

— В моих же интересах не затягивать.

— Согласен. Я перезвоню.

— Буду на связи.

Гудки. Один, второй, третий.

Дисконнект.

* * *

Сильвер спрятал мобильник в карман и откинулся на спинку кресла. Перед глазами маячил разобранный диван, из ванной доносился громкий плеск воды — хакер не мог нарадоваться легкодоступным удобствам.

Пульт голопроектора был удобно встроен в подлокотник.

Канал всемирных новостей.

Столкновения в Республике: люди-полицейские разгоняют разномастную толпу резиновыми дубинками, брандспойтами и электрошоком; крупный план — молоденький гоблин поджигает фитиль бутылки с зажигательной смесью; разбитые витрины, драки из-за особо ценных вещей; громкие лозунги на транспарантах — «Всеобщее равенство!», «Свободу Детям Ночи!», «Долой цензуру!».

Сильвер усмехнулся. В молодых умах, как всегда, бурлят радикальные мысли. Присмотревшись, эльф понял, что в толпе бушующих студентов нет ни гномов, ни эльфов, ни представителей какого-либо меньшинства. Только люди и Создания Тьмы.

«Уж последним-то наверняка известно, — думал Сильвер, — что всеобщего равенства нет, да и быть не может — кое-кто всегда будет равноправнее, нежели все остальные».

Киллер убавил звук. Всё это повторялось из года в год. Студенты, брандспойты и лозунги.

Никаких перемен.

Тёмный эльф посмотрел на часы.

В дорогу он никогда не брал много вещей. Тёмный эльф поймал себя на мысли, что никогда, собственно, не покидал Торментор, если не считать дурацкой поездки с Кристиной в лес, «на природу». Единственная природа, которая нравилась киллеру, это подземные пещеры или их искусные подделки. Леса были стихией ненавистных светлых сородичей.

За пределами Торментора лежал огромный, неизведанный мир. Тёмный эльф почувствовал страх, щемящее предвкушение в груди.

Смена темы: дикторша с раскосыми эльфийскими глазами принялась бубнить о сумятице на фондовой бирже Подгорного Царства. Голограмма пустынного зала.

…Там были земли Света, государства его извечных врагов, память о которых заложена в самой конструкции ДНК.

Сильвер почувствовал восторг.

…Но там не будет Чёрной Цитадели, один лишь вид которой — обезображенная кратерами поверхность, незыблемая, словно воплощённая вечность, — придавал сил каждому слуге Повелителя.

Сильвер почувствовал уверенность в собственных силах.

Смена темы: открытие эльфами мемориального медицинского центра, в котором «фронтовым ветеранам бесплатно окажут квалифицированную помощь». Голограмма: подтянутый мэр перерезает красную ленточку.

…Ещё там будут эльфийские башни, скребущие небо, будут подземные мегаполисы гномов, но вряд ли будут небольшие уютные пещеры.

Он собирался бросить им вызов: миллионам акров земли, миллионам существ, готовых растерзать его на куски.

Он чувствовал ненависть.

Он собирался штурмовать весь мир.

Но это лирика. Конспирация, внезапность и манёвренность — три главных принципа. Второстепенные: достойная оплата, разумный риск, а также моральное удовлетворение.

Дверь открылась без стука. В зал вошёл Карнаж, обнажённый по пояс. Половину лица оборотня покрывала густая чёрная щетина. Кивнув Сильверу, вервольф начал утреннюю зарядку.

Поскольку Убежище не предусматривало гостевых комнат, Сильвер разместил вервольфа в рабочем кабинете. То ли того привлекли звуки голоса дикторши, то ли, разминаясь, Карнаж задевал руками книжные полки?

Развитые мышцы играли под кожей. Тёмный эльф обратил внимание на странные шрамы, покрывающие спину Карнажа. Звериные метки оказались круглыми, размерами не превышающими среднюю монету ожогами, в центре же каждой размещались буквы древнего алфавита. Меток было девять. Красные отметины, образующие окружность на уровне лопаток.

Смена темы: премьер-министр Конституционной Эльфийской Монархии вещал с трибуны парламента о необходимости принятия очередного законопроекта.

Сильвер отключил питание.

Из ванной вышел Робинс, вытирая полотенцем мокрую голову. Приём «Комавротикса» не прошёл без последствий, запечатлённых в нездоровом цвете лица, увеличении мешков под глазами и заторможенных движениях. Однако душ явно пошёл ковбою на пользу.

Сильвер поднялся с кресла.

— Вытирайся и убирай постель, — киллер присмотрелся к свежевыбритому хакеру. — Ты, я вижу, вновь воспользовался моей бритвой.

— Можешь не бояться, лазер вирусы не передаёт, — огрызнулся Робинс. — К тому же ты меня уже проверил, забыл?

— Нет. И всё-таки бритва — вещь сугубо индивидуальная.

Вервольф прекратил размахивать руками и стал отжиматься от пола — быстро и уверенно, на кулаках.

Робинс подошёл к дивану и стянул с него покрывало.