Волшебник в Бедламе

Великан дернулся и отпрыгнул на пять футов. Там он поколебался, нервозно следя за Дирком и полуподняв руки. Он был семи футов ростом и по меньшей мере двух с половиной футов от плеча до плеча, мускулистый, как вол. Это было легко увидеть, так как за исключением грязной набедренной повязки он не имел никакой одежды. Все его тело покрывала корка грязи, а на плечи свисали свалявшиеся жирные черные волосы. Лоб его выдавался вперед, нависая над большими, широко расставленными глазами. Нос ему сломали давным-давно. Лицо было широким в скулах, но резко сужалось к квадратному подбородку. Его широкий толстогубый рот в данный момент дрожал, когда он настороженно, фактически в страхе, глядел на Дирка.

Дирк решил развить преимущество, пока еще обладал им. Он замахнулся посохом, взревев:

— За Бога, Гарри и Святого Георга!

Великан заблеял, подпрыгнул, исполнив в воздухе поворот кругом, и приземлился бегущим.

Дирк побежал за ним, счастливо ревя и размахивая посохом. Великан в ужасе заржал и побежал, спасая жизнь, откинув назад голову и работая локтями.

Дирк гнался за ним по тропе добрых сто метров, где великан свернул в сторону и прыгнул на камни. Через пять секунд он скрылся из виду, но камешки со стуком вылетали у него из-под ног, и Дирк без труда следовал за ним по звуку. «Спешите, Ватсон! Игра в разгаре!»

Он затормозил, остановившись у конца тропы — внезапного тупика, где встречались, образуя угол, две миниатюрные скалы. Великан карабкался по скальной поверхности, пытаясь найти опору для рук и ног. Он бросил через плечо полный муки взгляд, увидел в пяти футах от себя Дирка и заметался, прижимаясь спиной к камню, издавая из глубин горла мяуканье.

Дирк склонил голову к посоху, рассматривая великана.

А затем прыгнул вперед, крича:

— Ату!

Великан тоже подпрыгнул, а затем съежился, присев на корточки, словно младенец.

Дирк воткнул посох в землю и оперся на него, положив руку на бедро и склонив голову набок. Во имя всех святых, как ему это понимать?

Он нахмурился, в размышлении глядя на великана. Звездный свет оттенил его впалые щеки и тем преувеличивал худобу, придавая ему помятый, изможденный вид, выявляя всегда присутствующую на его лице печаль. Великан казался тугодумом — может быть, даже идиотом. Это не было редкостью. По стране бегало множество полоумных. Великанов среди них не много, но этот и близко не подходил к тем громилам, каких видывал Дирк. Водились также карлики и гении, по большей части невротичные — и недолгоживущие, за чем присматривали пэры. Не упоминая уже о психах и и уродах — фактически всего, чего можно было ожидать от шестисот лет инбридинга — скрещивания узкого круга животных одной породы. Этот великан был одним из его последствий, к тому же далеко не крайним. Рецессивные гены, давшие ему такие размеры, отобрали у него в порядке компенсации большую часть ума.

Что же теперь делать с ним Дирку? Он вздохнул и сдвинул шляпу на затылок. Уйти и оставить бедного парня, полагал он. Он не мог обременять себя заботами — во всяком случае, на этом задании.

Но что-то мешало ему поступить так.

Великан осмелился приглядеться к нему. Печаль Дирка, должно быть, успокоила его, потому что он поднял голову и медленно, осторожно поднялся на колени.

Дирк, криво улыбаясь, кивнул:

— Все правильно, парень, ты рассчитал верно. Я тебя не трону.

Рот великана растянулся в свободногубой, с опущенными углами рта, улыбке. Он подполз и дернул Дирка за одежду.

— Бедный Гар прохолодасься!

— О, — поджал губы Дирк. — Ты умеешь говорить?

Гар энергично кивнул и подставил ладони, глядя на Дирка с жалким энтузиазмом.

Дирк вздохнул и пошарил в кошельке, достав серебряную монету.

— Деньги — это все, что я могу тебе дать. По крайней мере, ты можешь какое-то время не гулять, пытаясь ограбить путников… Мысль-то заключалась именно в этом, так ведь?

Полная энтузиазма улыбка Гара слетела и растаяла.

— Прыгнуть с рычанием, — не отставал Дирк. — И напугать так сильно, чтобы я считал себя счастливчиком, если у меня всего лишь сорвут кошель? Именно этим ты и живешь, не так ли?

Гар неохотно кивнул, опустив очи долу, словно высеченный щенок.

Дирк тоже кивнул.

— Так я и думал.

Он щелчком подбросил монету, завертевшуюся в воздухе. Великан хлопнул по ней ладонью, промахнулся и стал шарить, ища ее в пыли. Потом поднялся, плотно зажав ее в кулаке размером с бычий окорок, и с ухмылкой от уха до уха.

Дирк мрачно улыбнулся и отвернулся. Ему придется найти другое место укрытия, тревожная совесть воздаст и тревожный сон. Он знал, что не виноват в несчастий Гара, но все равно чувствовал себя виноватым в том, что ничем не мог ему помочь.

Где бы он ни бывал на этой планете, везде ощущал себя виноватым.

Он снова направился к гребню, и чувство вины смешивалось с удовлетворенным, согревающим ощущением своей филантропии и чувством отвращения к себе за поведение, достойное молокососа.

Дирк выбрался из трясины самобичевания, осознав, что слышит за спиной шаги. Он оглянулся. Великан, все еще улыбаясь, шел за ним следом метрах в пятнадцати.