Волшебник в Бедламе

И теперь, когда стало слишком поздно, он понял: Гар был телепатом, он был способен «слышать» мысли других людей, да и не только это. Он мог «слышать» также мысли и умерших — если находился в помещении, где те прежде жили. Существовало научное объяснение этого явления — психометрия, и даже подкреплявшая его теория. Сильные эмоции производили миниатюрные перемены в электрическом потенциале объектов в пределах какого-то диапазона, и особого рода мозг, сканируя эти объекты даже века спустя, мог еще срезонировать крошечное эхо этих давно пропавших эмоций. Действительно хороший психометрист предположительно был обязан взять камень, или, к примеру, чашку, или вообще что угодно и описать характер лица, которому они принадлежали, и главные события жизни этого лица и его пристрастия.

А здесь, в помещении, никогда не содержавшем никого, кроме психических больных, и пропустившем через себя поколения их веками… Помещение, в котором никогда не бывало ничего, кроме сильных эмоций, в основном, крайне отрицательных… На миг Дирк почувствовал прикосновение того, что, должно быть, пережил Гар, и содрогнулся, автоматически перекрывая эти ощущения, закрыв от них свой мозг. Гар, наверное, подумал, что спустился в ад. Надо полагать, что телепат — или любого рода другой псих — выстраивал автоматическую защиту от псионического ввода, своего рода блокировку или перегородку, автоматически преграждающую путь любым сигналам, каких он не хотел слышать, подобно тому, как большинство людей может находиться в комнате, где звучит музыка, и иногда по-настоящему не осознавать этого, пока музыку не выключат. Но даже самая прочная плотина может быть прорвана. Или же поток может хлынуть поверх нее…

И что же случится тогда, когда с грохотом несется поток воды, а вокруг свирепствует гроза? Да ясное дело, ты найдешь себе нору, какое-нибудь водонепроницаемое место в недрах земли и запрешься там, утащив с собой ключ, чтобы никто и никогда не смог добраться до тебя. Никогда-никогда больше…

Где-то, в каком-то глухом углу мозга Гара укрылся разум великана, закрыв за собой входное отверстие, оставив остальной мозг чистым, предоставив играть на нем демонам…

Дирк вдруг отчаянно затосковал по рассвету.

ГЛАВА 10

Наконец-то после долгого ожидания огромная камера начала светлеть с зарей, серый свет просачивался, касаясь содрогающихся фигур прохладной прозрачностью. Надзиратели потягивались и кряхтели, готовые рвануть домой, как только придет дневная смена.

Со стороны наружной двери послышался громкий, гулкий стук. Дирк поднял голову, ощутив вдруг прилив надежды. Неужели это оно? Так скоро? Но как они могли так быстро стянуть армию?

Старший надзиратель нахмурился и сделал знак одному из своих подчиненных. Служитель повернулся и направился в туннель, ведущий к наружным дверям. Дирк услышал скрежет огромных засовов, скрип ржавых петель, гул голосов. Затем служитель вернулся, выглядя исключительно сбитым с толку. Он прошептал что-то старшему надзирателю, и тот озадаченно нахмурился. Служитель протянул лист пергамента, старший надзиратель разложил его на столе, нахмурил брови, разглядывая, молча шевеля губами, явно с натугой слагая из букв слова. Затем он поднял голову, смиренно пожал плечами и кивнул. Служитель сделал знак двум другим, взял киянку и долото и направился по проходу к Гару и Дирку.

Сердце Дирка заколотилось. Никогда еще он так не хотел убраться из любого места, как хотел убраться отсюда.

Надзиратели остановились перед Гаром и Дирком, и тот обмяк от облегчения. Двое подошли и встали по обе стороны от него, готовые схватить и сдерживать его, в то время, как третий опустился на колени, приставил долото к цепи и перерубил ее двумя ударами. Он встал и недоумевающе покачал головой.

— Зачем они понадобились Его Пэрству, не могу понять.

— Спрашивать — не наше дело, — буркнул его коллега. — Брось, давай кончать с этим. — Он повернулся к Дирку, двинул большим пальцем вверх. — Подымайся, парень.

Дирк встал, не понимая, что происходит, но не собираясь беспокоиться об этом. В последний миг он вспомнил про свою роль.

— Хвала солнцу, луне и звездам! Выкуп уплачен, король гуляет на свободе! Хвалу доставившим воздам, ведь радость велика в народе…

— Да, да, я знаю, — сказал успокаивающе надзиратель. — Стой тут, как положено молодцу, пока мы освободим твоего брата.

Первый надзиратель приставил долото к цепи Гара, в то время как двое других настороженно следили. Взлетела киянка, цепь упала, но Гар по-прежнему сидел, как статуя, уставясь в бесконечность.

— Вставай! — надзиратель с долотом нахмурился, глядя на великана, приготовившись к чему угодно, но ничего не произошло.

Дирк опустился рядом с товарищем.

— Да пошли же, брат! Мы должны встать и идти! Ночь прошла, солнце катится ко дню! — он закинул руку великана себе на плечо, подобрался для тяжелого подъема и резко поднялся на ноги — и чуть не упал обратно. Он ожидал, что великана придется поднимать, не щадя силы, но все, что потребовалось огромному телу, это импульс. Оно поднялось само, добровольно. Но, встав, оно просто стояло.