Волшебник в Бедламе

— Они сейчас говорят друг с другом, в голове у него, там, где никто не может ни видеть, ни слышать их? Они разрабатывают вместе план — или воюют?

— Не знаю, — хмуро покосился на нее Дирк, заметив в ее глазах выражение трепета и преклонения и сообразив, что еще больше ухудшил свое дело. Одному Де Каду она могла поклоняться, но ей бы и в голову не пришло прикоснуться к нему, с богом не пытаются завязать романа. Но теперь Дирк вложил ей в голову мысль, что Де Кад не совсем непогрешим — и, хуже того, что в его теле находится обыкновенный доступный смертный. Да еще тот, которым она и прежде крайне интересовалась.

Негодование сжалось в решимость, Дирк встал.

— Не знаю, — повторил он, — но думаю, что выясню.

И направился широким шагом через поляну, игнорируя ее протестующий жест.

Де Кад все еще молча сидел, сосредоточенно нахмурившись. Дирк поколебался, подойдя к великану, а потом медленно уселся и подождал.

Через некоторое время Де Кад помотал головой и закрыл глаза. Потом открыл их и поднял взгляд на Дирка.

— Что за беспокойство у тебя на уме, иноземец?

Дирк задумчиво нахмурился в ответ, глядя на него, пытаясь сообразить, с чего начать. Что сказать человеку с двумя рассудками?

— Приветик! Нельзя ли мне поговорить с вашей лучшей половиной?

— Ты не уверен во мне? — спросил вдруг Де Кад.

С миг Дирк пялился на него, сбитый с толку. Затем медленно улыбнулся.

— Не больше, чем ты во мне, Де Кад, — а ты не уверен, иначе не назвал бы меня «иноземец».

Де Кад какой-то миг выдержал его взгляд, а затем медленно кивнул.

— И все же ты не стал отрицать, что ты иноземец.

Дирк пожал плечами.

— Я урожденный кул, такой же, как и все остальные здесь. Верно, с десяти лет я жил среди небесных людей, но я все равно кул.

Де Кад покачал головой.

— Не такой же, как все остальные, нет. Тебе известны секреты небесных людей, и ты познал свободу. Ты обособлен от нас, Дирк Дюлэн — каким бы ни было твое происхождение и детство.

Дирк проглотил гнев. Он знал его причину — Де Кад был прав.

— Вот и все касательно тебя самого, — Де Кад внимательно смотрел ему в глаза. — Почему же ты сомневаешься во мне?

— О, я не сомневаюсь. Я верю, что ты Де Кад, но… — он поджал губы, уставясь в ответ прямо в глаза великану. — Ты хорошо спал?

Де Кад нетерпеливо повел плечами.

— Что такое сон? Свет исчезает, потом снова появляется, и ты просыпаешься. Не было никаких сновидений, Дюлэн, только три пятна света за три века: дураки, мелкие, честолюбивые, хваткие дураки, которые брали мой посох, надеясь стать королями. Они были людьми жалкими и слабыми, они не могли вместить меня в себя.

— Но этот человек, Гар, смог, — тихо произнес Дирк.

Де Кад кивнул.

— Он настоящий человек, такой же великий, каким когда-то был и я, — по лицу его пробежала тень сомнения. — Наверное, более великий…

Он в раздражении пожал плечами.

— Не имеет значения. Мы двое сильные люди, теперь у нас есть два источника силы для руководства этими людьми, — глаза его стали требовательными, почти гипнотическими. — Понимаешь, мы оба здесь, оба в этом теле. Сейчас говорю я, правит моя воля — но только потому, что этот парень, как ты называешь его, Гар, целиком за меня и со мной.

Дирк испустил вздох облегчения, удививший его — он и не понимал, что не был уверен насчет выживания Гара.

— Ну… я рад, что вы договорились между собой.

— О, — усмехнулся Де Кад. — Сперва было что-то похожее на беду — всего несколько секунд для вас, но много часов для нас. Мы оба были поражены, встревожены — и весьма готовы к бою.

Твой друг вылез из своей норы, кипя, стремясь раздавить вторгшегося захватчика, и мы почти с нетерпением сцепились рогами и напряглись, делали финты, парировали и делали выпады, до тех пор, пока он не понял, с кем дерется и почему я с ним. Видишь ли, я, к тому же, вышиб его из сна, но вскоре он узнал меня.

— Да, — медленно произнес Дирк. — Ему полагалось бы уметь читать людей, не так ли?

Де Кад нахмурился.

— Сколько ты знаешь об этом человеке?

— Много — хотя я понял это недостаточно скоро. Я вычислил, что он чтец мыслей и человек, читающий мысли людей с их артефактов, — но только когда стало слишком поздно… Значит, вы оба тут, оба в одном и том же теле и оба все еще живы?

Де Кад кивнул.

— Да. И поэтому я доверяю тебе больше, чем любому из этих других.

Дирк нахмурился.

— Ты не против пояснить это?

Де Кад повернулся, оглядывая лагерь.

— Я знаю, что могу им доверять в том, что они свершат все, что бы я им ни приказал. Волшебник хорошо сделал свое дело — лучше, чем мне обещал. Но они преданы легенде, слуху, существу более великому, чем человек, выросшему за века из песен Волшебника. Их послушание и вера слепы, беспрекословны — и та часть меня, что подобна им, теплеет от их любви и доверия. Но… — взгляд его перекинулся на Дирка, — теперь есть и другая часть меня, с памятью о том, чего я никогда не переживал, и эта часть подобна тебе, иноземец.

Дирк медленно кивнул.

— И эта часть знает, что я предан Делу не из веры, а от рассудка.

Де Кад усмехнулся и хлопнул его по плечу. Дирк поднялся с земли и посмотрел на великана, лицо которого помрачнело.