Волшебник в одиночестве

— Что ж, это не самая короткая история. Эта маленькая вещица в форме листа, «пика»[15]… — мистер Миллман поднес карту к глазам. — История этого слова довольно запутана. Но ее, как минимум, можно проследить до греческой спаты. Давным-давно был такой меч. Из всех четырех мастей эта имеет больше всего отношения к силам: воздух, звук, с которым меч прочерчивает воздух, произнесенное слово; оружие, которое поднимали Силы против Той, Что Пала…

Он взял со стола остальные карты и перемешал их.

Нита уставилась на него.

— Так что, — произнес мистер Миллман, положив колоду на стол и ловко сделав рифленую тасовку… слишком уж ловко, как сразу же подумалось Ните, для человека, который утверждал, что не может удержать карты в рукаве. — Какие-нибудь вопросы остались, прежде чем мы расстанемся?

Она смотрела на него и, подумав, нашла вопрос, который никогда и не думала задать ему. Ответ мог быть в ее Учебнике, но она не собиралась проверять его сейчас.

Касательно вопроса, для начала Нита удостоверилась, что нужное волшебство готово к использованию у нее в голове. Если вы собираетесь стереть чью-то память, чем меньше времени вы потратите на колебания, тем лучше.

— Вы странствующий рыцарь? — спросила Нита.

Он снова поднял брови с таким выражением, которое, как Нита знала, не могло означать ничего, кроме удивления.

— Нет, — ответил мистер Миллман. — Но я знаю таких людей.

Нита сидела пораженная, стараясь не показать этого. Миллман сидел и тасовал карты.

— Не надо быть волшебником, чтобы узнать другого, — сказал Миллман. — Когда знаешь, что ищешь. И когда готов увидеть то, что ищешь. Таких людей немного, но они для тебя тоже люди. — Он протянул ей карты веером. — Вытяни карту, любую.

Нита вытянула карту и перевернула. Это был джокер.

Мистер Миллман усмехнулся, сложил руки, постучал картами и толкнул колоду обратно к Ните.

— Ты знаешь, где меня найти, если понадобится, — сказал он. — И я переговорил с консультантом твоей сестры: она введет меня в курс по поводу Дайрин в конце недели.

Тем временем, удачи тебе.

Нита встала и взяла свою колоду карт, тоже усмехнувшись. Она направилась к двери.

Там она остановилась, когда кое-что пришло ей в голову.

— Думаете консультировать ее? — спросила она.

Мистер Миллман пожал плечами.

Нита снова повернулась к двери.

— Даи стихо, — сказала она и вышла.

* * *

В ту ночь Ните приснился сон. Во сне она стояла на краю тьмы, глядя туда. Там, в темноте был прожектор, покачивающийся туда-сюда и освещающий что-то, а где-то неподалеку одинокий барабан выбивал монотонную дробь.

Прожектор освещал клоунский номер. У клоуна были фиолетовые волосы, маленькая шляпа-котелок и мешковатые штаны в заплатках, и он описывал круги на смехотворно маленьком велосипеде, и круги становились все меньше. По кругу, и по кругу, и по кругу — клоун двигался резко и покачивался. На его лице была нарисована черная катящаяся слеза. Уголки раскрашенного красным рта были опущены вниз. Но лицо под белым гримом было неподвижно, как у мраморной статуи, застывшее, ничего не выражающее. И только глаза были живыми. Они словно кричали: «Я не могу выбраться! Я не могу выбраться!»

Барабанная дробь все продолжалась. Вне освещенной области бессердечная толпа смеялась, аплодировала и одобрительно восклицала. Но теперь рычания не было слышно, не было тигра, готового наброситься. Он уже набросился. Теперь тигр стал частью клоуна… а клоун стал его клеткой.

Нита проснулась в окружении яркого дневного света, отраженного снегом от потолка ее комнаты… и улыбнулась.

* * *

В дверь позвонили. Кит поднял голову, оторвавшись от укладывания книг в сумку. Он уже собирался открыть дверь, когда его сестра пронеслась мимо него.

— Что? — произнес Кит, озираясь и пытаясь понять, почему Кармела внезапно так горячо захотела открыть дверь сама.

Ответа не последовало. Кит мог лишь пожать плечами и вернуться к собиранию своей сумки. Он встал с дивана как раз вовремя, чтобы увидеть в окно, как отъезжал грузовик службы доставки посылок.

Его сестра закрыла парадную дверь и, почти пританцовывая, прошла мимо него на кухню.

— Что такое? — спросил Кит.

Кармела достала особенно большой нож из стойки с ножами и начала разрезать упаковочную ленту на большой коробке, которую принесла. Кит застегнул свою сумку и подошел.

— Должно быть, там одежда, — сказал он. После детства, в течение которого основным занятием Кармелы была порча комбинезонов OshKosh[16], Кармела внезапно открыла для себя, что одежда не только защищает ее от окружающей среды. Теперь все ее карманные деньги уходили в эту область либо напрямую через торговые центры, либо с помощью различных странных посылочных фирм. — Кроме одежды, ничто не взволнует тебя так сильно, — добавил Кит. — Ну, может, только Мигель.

Сказав это, Кит приготовился защищаться от взрыва, который, как он был уверен, последует.

Не могу поверить, что я сказал это, когда она держит нож!