Волшебник Земноморья

— Ты хорошо сделал, напомнив своему дружку-козопасу спасительный для него закон. Не понимаю только, почему он дуется. Неужели он и вправду поверил, что я приму его вызов? Стану состязаться с деревенским увальнем, от которого до сих пор смердит козами? С учеником, все еще не знающим, как делается Первое Превращение?

— Яхонт, — спокойно спросил Гед, — как можешь ты судить, чего я знаю и чего не знаю?

И мгновенно, так, что никто не слышал, сказал ли он заклинание, Гед прямо на глазах исчез, а на его месте низко над землей завис огромный ястреб. Он раскрыл огромный клюв и хрипло проклекотал. Еще мгновение — и снова в колышущемся свете факелов стоял и гневно глядел на Яхонта Гед.

Изумленный Яхонт даже попятился, но потом пожал плечами и сказал лишь одно слово:

— Иллюзия.

Остальные зароптали. Боб возразил:

— Нет, это была не иллюзия, а настоящее превращение. Кончайте. Послушай-ка, Яхонт, что я тебе скажу…

— Он всего лишь доказал, что заглянул в Книгу Превращений тайком от Учителя, — сказал Яхонт. — Только и всего. Меня интересует, что у него еще в запасе. Продолжай, козопас. Приятно видеть, как ты роешь себе яму. Чем сильнее ты будешь пыжиться, чтобы доказать, что ты мне ровня, тем яснее покажешь остальным, кто ты такой на самом деле.

Тут Боб отвернулся от Яхонта и, понизив голос, сказал Геду:

— Ястреб, веди себя как мужчина. Брось эти глупости. Пошли отсюда.

Гед посмотрел на друга, улыбнулся и сказал:

— Пожалуйста, возьми хоэга и подержи его.

Он снял со своего плеча зверька и посадил на руку Бобу. Никому, кроме Геда, не позволял отак прикасаться к себе, но сейчас он спокойно перешел к Бобу и, взбежав по его руке, устроился на плече. Его огромные сверкающие глаза, не отрываясь, глядели на хозяина.

— Ну а теперь, Яхонт, — так же спокойно спросил Гед, — что ты собираешься сделать, чтобы доказать мне свое превосходство?

— Я? — надменно произнес тот. — Мне для этого ничего не надо делать, козопас. Доказывать должен ты. И я дам тебе шанс. Благоприятную возможность. Зависть выела у тебя все внутри — как червь яблоко. Изгони из себя этого червя. Как-то на холме Рока ты похвастал, что волшебники Гонта не снисходят до пустых забав. Давай сейчас отправимся на холм, и ты нам покажешь, что же они в таком случае умеют. А если получится что-то стоящее, то и я покажу тебе какое-нибудь совсем простенькое колдовство.

— Интересно, что у тебя получится, — ответил Гед.

Младшие ученики, уже усвоившие, что при малейшем намеке на оскорбление дурное настроение Геда взрывается дикими выходками, были поражены, как он хладнокровен и даже, если судить по виду, спокоен. Боб тоже наблюдал за происходящим с удивлением, но он уже начал испытывать нарастающий страх. Он снова хотел вмешаться, но Яхонт сказал:

— Не мешай, Боб… Ну как, козопас? Намерен ли ты использовать шанс, который я тебе даю? Какой фокус ты нам сейчас покажешь — может, огненный мячик? Или вылечишь наговором козу от чесотки?

— А чего бы ты хотел, Яхонт?

Яхонт снова пожал плечами:

— Единственное, что я хотел бы посмотреть — как ты вызовешь дух кого-нибудь из умерших. Сможешь?

— Смогу.

— Не сможешь!

Яхонт выкрикнул это, глядя Геду в глаза с неистовой яростью, которая, внезапно вспыхнув в нем, выжгла без следа прежнее высокомерное пренебрежение. Теперь он, не таясь, изливал все свое презрение, всю ненависть:

— Не сможешь. Не сумеешь. Ты просто хвастун, жалкий хвастунишка…

— Клянусь моим именем — сделаю!

И на какое-то мгновение все застыли.

Вырвавшись из рук Боба, пытавшегося силой удержать его, Гед пошел прочь со двора, ни разу даже не глянув назад. Все танцующие чародейные огни либо погасли, либо упали на землю. Сразу стемнело. Яхонт, помедлив какое-то мгновение в нерешительности, последовал за Гедом. Остальные вразброд потянулись за ними безмолвные, сгорающие от любопытства и страха.

Склоны холма Рока терялись вверху, в темноте, под черным летним небом, какое бывает перед восходом луны. Когда все приблизились к этому холму, на котором было свершено столько чудес, какая-то тяжесть легла всем на сердце — как будто сам воздух давил на них. Стоило им ступить на эти склоны, и они сразу же вспомнили, в какую глубину уходят корни холма — глубже моря, дотягиваясь до древнего, сдавленного земной толщей, потаенного огня, который клокочет в самом сердце земли. Они остановились на восточном склоне. Звезды светили над вершиной холма, поросшей травой, которая казалась черной. Ветер совсем стих.

Мальчики остановились, но Гед прошел еще несколько шагов выше по склону. Затем он повернулся ко всем лицом и произнес ясным, звучным голосом:

— Чей дух мне вызывать, Яхонт?

— Зови кого хочешь, все равно никто не услышит, — ответил Яхонт.

Голос его чуть дрогнул, возможно, от гнева.

Гед спросил мягко, с насмешкой:

— Испугался?