Волшебные миры Хаяо Миядзаки

«Мой сосед Тоторо» – многогранная картина. Неудивительно, что на протяжении многих лет ее рассматривали как под микроскопом. И делали это настолько пристально, что в начале двадцать первого века по Японии поползли слухи о темной стороне фильма. Слухи переросли в легенду, популярную по сей день, и она гласит о том, что в «Тоторо» содержится несколько скрытых отсылок к смерти – матери, Мэй и даже Сацуки. Легенда превращает Тоторо из доброго, дружелюбного лесного духа в синигами, в буквальном смысле бога смерти. Вероятно, что основана она на книге о Миядзаки, изданной в 2001 году и написанной ученым и преподавателем Масаси Симидзу. В ней Симидзу утверждает, что настоящим вдохновением для фильма послужил классический фэнтезийный роман «Ночной поезд к звездам» Кэндзи Миядзавы, одного из любимых писателей Миядзаки. В этом захватывающем произведении два маленьких мальчика, Джованни и Кампанелла, отправляются в сюрреалистическое приключение на поезде по галактике, а в конце оказывается, что Кампанелла утонул еще до начала путешествия и всё это время Джованни сопровождал его призрак.

Согласно анализу Симидзу действие в «Тоторо» происходит в мире смерти[175]. Сам дом, как напоминает нам Симидзу, Канта, внук няни, называет «домом с привидениями», и автор предполагает, что Канта так резко реагирует на Сацуки, потому что «в деревне поселились чужие потусторонние силы»[176].

Излишне говорить, что у теории появилось немало сторонников. В целом же она рассматривается лишь как нелепое предположение. Так или иначе легенда о том, что «Тоторо» – сага о смерти с привидениями, стала настолько популярна, что появились интернет- и телевизионные «новости» о том, что в фильме содержится нечто большее, чем студия «Гибли» хочет признавать. Были выдвинуты некие «доказательства», вроде того, что к концу у девочек исчезают тени и что сандалия, которую нашли в пруду, действительно принадлежит Мэй. Однако при тщательном изучении эти «доказательства» легко опровергнуть, и создатели картины официально отвергают эту теорию.

Кто-то нашел историческую основу легенды в спорном деле об убийстве, известном как инцидент в Саяме. В начале 60-х гг. в месте, где происходит действие в фильме и где жил Миядзаки, убили шестнадцатилетнюю девушку. Широкую известность дело приобрело потому, что обвиняемый был буракумином, родом из так называемого невидимого меньшинства Японии, представители которого до сих пор подвергаются дискриминации. Несомненно, режиссер знал об этом деле, как из-за его географической близости, так и из-за его противоречивого характера, поскольку многие люди по-прежнему убеждены в том, что обвиняемого заставили признаться в преступлении, которого он не совершал[177].

Если что-то и можно вынести из всех этих печальных теорий, так это то, что легенда, словно зеркало, отражает изменения в японском обществе. Когда фильм только вышел, Япония уже достигла послевоенного экономического пика. Страна оплакивала утрату сельскохозяйственного прошлого, но по-прежнему надеялась на лучшее будущее. Во многом утопизм «Тоторо» – с его восстановленным идеализированным прошлым и призывом к обретению гармонии между человеческим и нечеловеческим – интересно олицетворял это оптимистичное время. Однако спустя десятилетие страна погрузилась в длительную рецессию, и общество было охвачено мрачными настроениями: росло чувство утраты веры в возможность национального восстановления, не только на экономическом уровне, но и на духовном и эмоциональном тоже. Мир, в котором Тоторо способны представить богом смерти, качественно отличается от бурно развивающейся Японии 1980-х гг.

Однако в одном легенда точна: «Мой сосед Тоторо» и правда о смерти, по крайней мере, о смертности – той черте мира, с которой Миядзаки близко знаком с раннего детства. Потенциально смертельная болезнь матери омрачает историю и служит стимулом развития сюжета ближе к окончанию фильма. Когда Сацуки наконец признает, что их мать может умереть, она не только пугает свою младшую сестру, но и сама открывается осознанию того, что взрослые смертны. До этого момента она старательно блокировала эти мысли, взяв на себя работу по дому и став «хорошим взрослым ребенком». Осознание того, что наши родители могут умереть и в конечном счете точно умрут, и того, что у нас могут отнять что угодно, – и страшно, и необходимо.