Волшебные неудачники

– Тогда мы все пойдём, – сказала Лейла.

– Четверо против целой ярмарки? – отозвался Тео. – Мне кажется, что лучше будет позвонить в полицию и объяснить им нашу ситуацию.

– НЕТ! – вскрикнул Картер. – Пожалуйста, никаких полицейских.

Ночь вдруг стала оглушительно тихой. Лейла, Тео и Ридли уставились на Картера. И несмотря на то что в темноте почти ничего не было видно, он почувствовал на себе неподъёмный груз их внимания.

– У тебя нет дома? – тихо спросила Лейла.

– Нет, – признался мальчик. – У меня есть дядя, но он плохой человек. Он хотел, чтобы я тоже обворовывал людей, но я не стал этого делать. Поэтому мне пришлось убежать. Я запрыгнул на поезд и оказался здесь. Я не вор. Но если вы вызовете полицейских, они отправят в приют или даже хуже. – Он заглянул в лицо Лейлы, чтобы найти там поддержку. Но глаза девочки были пусты. Казалось, она погрузилась в собственные воспоминания. – Они увезут меня из Минеральных Скважин, и я никогда не увижу вас снова. И это самое ужасное. Я никогда бы не обокрал никого из вас. Никогда бы вас не обидел. Вы… вы первые друзья в моей жизни. Поверьте мне!

В воздухе повисла долгая пауза. Сердце Картера колотилось всё быстрее и быстрее. Он был уверен, что его новые друзья собираются уйти. Ему снова предстояло остаться в одиночестве. А затем произошло вдруг нечто удивительное.

– Я верю тебе, – сказала Лейла и обняла Картера.

– Я тоже, – кивнул Тео и похлопал его по спине.

– Что ж, я всё ещё нет, – подытожила Ридли, скрестив на груди руки. – Но я обещаю об этом подумать.

– Я жила в приюте до того, как меня удочерили. Это было ужасно, – печально сказала Лейла. Глубоко вздохнув, она добавила: – Так ты запрыгнул на поезд? Это же потрясающе!

– Я и представить не могу, через что тебе пришлось пройти, – сказал Тео. – Прими мои соболезнования. Мне жаль, что ты не рассказал нам этого раньше. Но я понимаю, почему ты колебался.

– А мне не жаль, – сказала Ридли. Руки её оставались скрещёнными. – Но звучит это так, словно тебе пришлось несладко. Что же, мне это знакомо. – Она постучала кулаком по подлокотнику кресла. – Перемирие?

– Перемирие, – просиял Картер. Он никогда ещё не ощущал такого облегчения. Глубоко вздохнув, он пытаясь унять сумашедшее биение сердца. Картер чувствовал себя так, словно впервые глотнул кислорода. – Но что нам теперь делать? Мы должны вернуть свои вещи.

– Правильно, – согласился Тео. – Однако уже поздно, все устали, и сейчас мы – всего лишь четверо подростков против целой ярмарки мошенников. Утро вечера мудренее. Мне кажется, что после хорошего сна, душа и сытного завтрака работа пойдёт куда лучше.

– Я бы выразилась несколько иначе, но и так сойдёт, – сказала Ридли. – Что ж, приступим к этому завтра утром.

– Согласна! – кивнула Лейла. – А так как завтра суббота, давайте встретимся у Волшебной Лавки в десять часов утра?

Все закивали.

Ридли и Лейла пожелали всем спокойной ночи и пошли своей дорогой. Картер уже собирался вернуться в парк, когда Тео вдруг спросил:

– Где ты собираешься спать?

– Я могу о себе позаботиться, – сказал Картер. И хотя это прозвучало твёрдо, в душе он не был в этом уверен.

– Неприемлемо, – покачал головой Тео. – Ты переночуешь у меня.

Двенадцать

Картер проснулся от звуков музыки. «Наверное, это скрипка», – подумал он, когда вспомнил, где находится. Мальчик растянулся на кровати с настоящим матрасом, хлопковыми простынями, вязаным одеялом и двумя подушками. На сей раз ноги его не высовывались наружу, как это случалось в те времена, когда Картер и дядюшка Проныра укрывались газетами.

Сквозь прозрачную занавеску комнату заливал солнечный свет. По углам гулял лёгкий ветерок.

«Вот, должно быть, на что похож рай», – улыбнулся Картер. В голове его промелькнуло едва уловимое воспоминание: крошечная спальня в красном коттедже с белыми стенами, потоки утреннего света, звуки голосов его родителей, доносившиеся из кухни снизу. Было что-то ещё… гораздо большее, чем эта смутная картинка… ах, как бы он хотел всё вспомнить!

Комната для гостей, в которой он ночевал, была очень чистой. Помимо кровати здесь стояла маленькая тумбочка, на ней ютилась ваза со свежими цветами, в углу примостился мольберт. Накануне вечером Тео упомянул, что его мама была художницей. Стены были завешаны вырезками из журналов, эскизами, открытками и фотографиями витражных окон.

Картер сполз с кровати и потянулся. Он давно уже не носил пижаму – с тех пор, как попал к дядюшке Проныре. А в ней было очень уютно. Вдруг с заднего двора донёсся какой-то странный шум. Выглянув в окно, Картер увидел большой деревянный навес, стены которого были сделаны из проволочной сетки. На траве вокруг него были разбросаны белые перья.

– Завтрак готов! – позвал мелодичный женский голос. Должно быть, это была мама Тео.

Картер подошёл к двери и прижался к ней ухом. Взяв последнюю торжественную ноту, скрипка замолчала. Кто-то тихо захлопал, сказав звучным голосом:

– Это было прекрасно, сынок.

– Спасибо, пап. Пойду проверю, как там наш гость – готов ли он к трапезе.