Волшебный корабль

– Ну да! Точно! А кто не был? Ты кругом-то оглядись, парень! Думаешь, в этой таверне сыщется хоть один морячок, который в свое время не пиратствовал помаленьку? Хрен тебе с маслом! – И он наклонился вплотную к Брэшену, внезапно напустив на себя доверительный вид. – Ты и сам быстренько все нужное подписал, когда тебе ножичек к ребрам приставили… – И вновь как мог выпрямился. – Вот только имя… Помнится, Брэшеном из Удачного ты себя тогда не называл! – И он поскреб раскрасневшийся нос, мучительно соображая. – Вот ведь память отшибло, никак не вспомню, как же тебя об ту пору кликали… Ну то есть как ты сам себя называл… А вот как мы тебя кликали – помню! – И он снова воздел толстый палец, на сей раз чтобы шутливо погрозить им Брэшену. – Ласка! За то, что ты был тощенький и ужасть какой быстрый. Ну прям что твой зверек…

Прямо на последних словах его веки начали опускаться. Он вздохнул, вроде собрался еще что-то сказать, но слышен был только храп.

Брэшен тихо поднялся. Следовало полагать, что товар, купленный сегодня, уже почти погружен на борт. Не составит труда немножко ускорить отплытие. Тэрлок проспится и обнаружит, что корабль ушел без него. Не он будет первым, кто, напившись вдрызг, оказался забытым на берегу. Брэшен сверху вниз посмотрел на храпящего Тэрлока. Со времен «Дитя ветра» тот сильно изменился, и не в лучшую сторону. Время не было к нему милосердно. Брэшен нипочем бы его не узнал, если бы тот первым ему не открылся. Он поднял было бутылку с ромом, но потом в порыве щедрости поставил на место пробку и устроил бутыль у старого пирата под локтем. Если Тэрлок слишком рано проснется – пусть отвлечется на глоточек-другой и тем самым задержится. А если он проснется слишком поздно, быть может, ром утешит его. Брэшен ничего не имел против старого выпивохи. Просто тот заставил его вспомнить времена, о которых он предпочел бы забыть.

«Ласка… – подумал он, выбираясь из таверны наружу, в зябкий туман раннего утра. – Я вам больше не Ласка!» И как бы для того, чтобы самого себя убедить в этом, он вытащил из кармана палочку циндина и отломил кончик зубами. Сунул за щеку – и от свирепой горечи у него только что слезы из глаз не потекли. Похоже, зелье попалось высшей марки, такого доброго и крепкого он еще не пробовал. Между прочим, это был прощальный подарок от пиратов, с которыми они торговались все утро. Достался задаром…

«Нет, я точно больше не Ласка, – с невеселой усмешкой размышлял Брэшен, шагая к причалам и пришвартованному там „Кануну весны“. – Бедному Ласке никогда такого циндина не перепадало».

Глава 35 Пираты и пленники

Это же пираты, глупец несчастный! – выкрикнул Кайл, обращаясь к Са’Адару. – Зови своих людей, чтобы дали отпор! У нас есть еще шанс улизнуть! Пока Уинтроу на руле, Проказница непременно…

– Ага, пираты, – торжествующе кивнул священник. – И на мачте у них флаг Ворона. Это те самые пираты, на которых молится каждый раб в Джамелии и окрест. Они захватывают невольничьи корабли и освобождают рабов. А команды скармливают их же собственным паскудным змеям! – Это последнее он скорее прорычал, что плохо вязалось с восторженной улыбкой на его лице. – Воистину, Са явил свое милосердие! – повторил он.

И ушел прочь, на шкафут, где уже собирались бывшие невольники. Они указывали друг дружке на флаг Ворона и кричали от радости.

Новость распространилась по кораблю быстрее пожара. Вот «Мариетта» приблизилась вплотную, и были брошены абордажные крючья. Уинтроу ощутил испуг и тревогу Проказницы, когда острые крючья оцарапали палубу и впились в фальшборт.

– Тихо, маленькая, успокойся, – прошептал он уже в который раз.

Он сам тревожился и боялся не меньше ее. У них не было команды, чтобы отбиваться от нападающих, – даже если бы у него хватило духу затеять новое кровопролитие. Беспредельная усталость окутывала Уинтроу, словно тяжелое мокрое одеяло. Он держал штурвал, а другой корабль подтягивался все ближе… И вот через борта, словно муравьи из разворошенного муравейника, посыпались пестро одетые моряки. Кто-то на шкафуте уже выкрикивал команды, обращаясь как к своим, так и к рабам. Пираты ринулись вверх по мачтам – причем с быстротой и слаженностью просто непостижимой. Паруса как по волшебству оказались убраны – мгновенно и притом очень аккуратно. Загремела, вываливаясь наружу, якорная цепь. У того, кто командовал, было столько властности в голосе, что рабы живенько сгрудились в сторонке, более не мешая пиратам управляться на корабле.

Уинтроу стоял неподвижно, стараясь быть как можно незаметнее в толпе прочих невольников. Чувство, которое он испытывал, было сродни облегчению. Пираты забирали у него его судно… Но они были, по крайней мере, очень сноровистыми моряками. Проказница угодила наконец в руки мастеров своего дела.