Волшебный магазин

Ирка вышла замуж и родила сына. Никаких способов проверки на генетическую опасность еще не было. Просто ждали, что будет. Кажется, повезло.

Игорек жил счастливо – его обожала бабушка, посвятив ему всю себя. Мать, уйдя на пенсию, переняла ее жертвенность. Отец гордился дочерью и внуком. С сыном молча смотрел футбол.

Но пришло время, и бабушки не стало. Она всегда спала с внуком в одной комнате, подтыкала ему одеяло, давала по ночам специальные таблетки, которые надо было принимать по часам, она всегда была рядом.

И вот ее нет. Первая потеря для вечного мальчика: бабушка умерла. Он не сразу это осмыслил. Он не понимал, куда она делась и почему больше никто не печет его любимое печенье с майонезом. Но зато он был один в комнате и никто ему не мешал по ночам смотреть свой маленький телевизор. Это было начало показов сериалов – они шли по всем каналам, и Игорек не пропустил ни одного. Имена героев и названия пистолетов записывал, чтобы не перепутать. Он полюбил военные сюжеты, просыпался мужской инстинкт.

Родители были рады. Теперь он спал целыми днями и просыпался к вечеру, выспавшийся и спокойный.

Ирка с семьей жила неподалеку и приходила только по праздникам с мужем, сыном и новорожденной дочкой. Она смело рожала и смело жила своей отдельной жизнью, и у нее все было хорошо.

Игорек старел, оставаясь вечным мальчиком. Он этого не замечал и не замечал, что стареют родители.

Отец вышел на пенсию и затосковал дома. Игорь спит весь день. Дочь отпочковалась. Жена на работе, приходит отдохнувшая, полная всяких новостей и отоваренная продуктами, которые завозили прямо на работу. А куда деться пенсионеру? И отец нанялся ночным охранником на заводе. Охранник тогда был полным ничтожеством, не то что нынче: форма, оружие, уважение властей, зарплата.

Началась перестройка.

Муж Ирки разбогател, не так, как новые русские, конечно, но все же они смогли построить хороший двухэтажный дом, и отец еще успел увидеть этот дом, хоть и недостроенный, но вполне внушительный.

Он приехал с женой и сыном. И был потрясен – не мог себе представить такое чудо. Пока жена обсуждала с дочерью возможности зеленой изгороди и японской горки, отец забрался по приставной лестнице на второй этаж, и там зять показал ему секретное помещение: отодвинул пианино, за ним была спрятана незаметная дверь, потом медленно набрал код на замке и открыл двойную толстую дверь. Там был склад оружия.

– Зачем? – спросил тесть и вдруг понял: за богатство надо платить страхом.

И не стал настаивать на ответе. Хотя зять ответил:

– Спрячусь, когда за мной придут.

Посмеялись.

Вдруг услышали голос своего барабанщика:

– Так вот где все спрятано.

Переглянулись, отец сказал:

– Ну конечно, Игорек, мы здесь спрятались, а ты нас нашел. Хороший мальчик.

Пока хороший мальчик строил какую-то фразу, вылезли из камеры, и отец увел сына подальше, предлагая перенести прятки во двор. Игорек убежал прятаться в сарай, а отец стал изображать, как долго он ищет и как здорово спрятался его сорокалетний мальчик.

Когда умер отец, Ирка перевезла мать с Игорьком в новый дом. Мать согласилась. Тут всё было удобно и не надо думать о мелких бытовых проблемах.

А их квартиру продали, и это был хороший вклад в новостройку.

Игорьку нашли дело – он стал у них дворником. Ему очень нравилось чистить двор от осенних листьев, зимой от снега, а весной и летом от пыли. Целыми днями он ходил с метлой в руках. Он думал, что это навсегда. И его это устраивало.

Мать скучала, ей не хватало деятельности и общения. Ирка возила ее иногда на машине в город в парикмахерскую и оставляла на несколько часов. Потом возвращалась и платила немалую сумму за все радости парикмахерской жизни.

Обретя молодость и привлекательность, мать хотела кому-нибудь ее предъявить. И тогда Ирка покупала ей экскурсии в самые недоступные прежде страны и порой даже оплачивала маминых подруг, чтобы ей не было скучно в этих поездках.

А Игорек чистил дорожки и сжигал листья.

Но он запомнил секретное место и хотел его еще раз увидеть. Один раз он спросил о нем, но на его вопрос никто не ответил. На него вообще не обращали внимания.

Только мать говорила с ним, как обычно, шутила, щелкала по носу, щекотала – и он смеялся, как маленький мальчик. Мама обнимала и ласкала его, она заменила ему в этой жизни многое. Она любила его таким, каким он стал, – маленьким старым мальчиком.

Но мать положили в больницу. Ира сказала – это не страшно, скоро вернется, просто проверка в ее-то возрасте.

Больше он ее не увидел.

Когда спрашивал, говорили: полежит, скоро вернется.

А она не возвращалась. Игорьку не хватало маминой нежности, и он подошел к сестре и попросил его погладить. У Ирки подгорали котлеты на слишком большом огне и, пока она думала, сгорели совсем. Она орала как резаная, и Игорек ушел к себе в большую комнату с двумя кроватями. Одна была пустая, аккуратно прибранная.

Племянники к нему привыкли. Они же при нем родились и полагали, что это норма.