Вольтанутые Хроники. Книга 1

— Неси кружку воды. Бегом!!! — рявкнула кухарка на Юхука.

Тот вприпрыжку помчался на кухню, лишь пятки босые застучали.

«Почему он босиком?» — удивилась Менузея. Но Юхук уже бежал назад и она тут же забыла свой вопрос. По приказу хозяйки влила в неё одно за другим зелье из трёх флаконов. Снадобье помогло быстро — вот и щёчки уже порозовели, и губы стали краснеть. Ещё немного времени да пара пузырьков из потайной каморки на кухне, и старуха совсем в себя пришла. Села чуть ровнее, взглядом мутным их окинула и бодрым шёпотом приказала:

— Всем спать! Сегодня помирать не буду.

Менузея пыталась воспротивиться, но хозяйка её быстро спровадила:

— Хочу спать, — заявила. — А вы мне мешаете.

Когда дверь бабкиной спаленки за ними захлопнулась, Юхук проворно нырнул под руку Менузеи, пытаясь быстрее проскочить в свой чуланчик. Но не вышло — лишь жалобно заскулил от боли, когда железные пальцы кухарки раскаленными прутьями вцепились в его ухо. Менузея держала его всей пятернёй, поднятой так высоко, что стоять он мог едва-едва, и то на цыпочках.

Так на цыпочках Юхук и пришёл вслед за ней на кухню, остановившись лишь возле ведра с водой.

— Что ты с ней сделал?! — рявкнула Менузея прямо ему в ухо. То самое, уже и так изрядно помятое. И не поленилась же наклониться!

— Ничего! — взвизгнул Юхук.

— Твою голову в чистой воде помыть аль в помоях?

— Не надо!!! Честно! Ничего не делал!!!

— Чистой на тебя и жалко…

Кухарка на миг ослабила хватку, озираясь в поисках какого-нибудь воспитательного инструмента, и мужичонка это сразу учуял, не прозевал. Сдавленно всхлипнув, он изо всех сил рванулся на волю. Едва не оставив полуха в её пальцах, упал на колени и проворно пополз под стол. Пока она наклонялась да граблями своими размахивала, пытаясь его ухватить, успел забиться в самый дальний край, под лавки, стоявшие углом.

Менузея, упустив добычу, разъярилась, сгоряча чуть стол не начала двигать, чтобы до него добраться. Да шуметь побоялась, старуху не хотела тревожить. Стол крепкий, немаленький — одним махом не сдвинешь. Схватила первый подвернувшийся под руку ухват и начала под лавками им тыкать, пытаясь до негодяя дотянуться. Но не смогла — увёртлив, шельмец, оказался.

Устав стоять согнувшись, сердито бросила на пол своё оружие. Подумав, придвинула к себе маленькую табуреточку, на которую садилась, когда ноги мыла, умостилась на ней и, заглядывая в подстольную темень, приказала:

— Вылазь!

— Нет! — донеслось оттуда.

— Вылазь сам, из кухни добром всё одно не выпущу.

— Нет!

— Будешь ночевать там.

— Буду!

— Старуха после приступа встанет не рано, утром тебя никто не хватится.

— Ну и пусть!

— Пол холодный, застудишь всё…

— Пусть!

— И свой корень тоже. Чем перед девками хвалиться будешь?

— Пу…

И тут Менузея услышала подозрительный всхлип. И ещё один, и ещё… Юхук… плакал. Своим густым низким голосом, от чего казалось, будто он передразнивает кого-то капризного.

— Ты чего? — оторопела кухарка.

— А она, правда… умрёт?

И не сдержался, взвыл басом.

— Замолкни! Хозяйку разбудишь!

Но он не умолкал. Пришлось выбрать ухват подлиннее и, тщательно прицелившись, ткнуть в тот угол. Судя по тихому «ой!» в этот раз Менузея попала. Зато и рёв прекратился.

— Сегодня она умирать не думала. Ты же слышал, — сказала мягко, успокаивающе.

— Я не хотел… Не нарочно…

И тут нервы Менузеи не выдержали:

— Рассказывай! — гаркнула. — Пока не пообрывала тебе всё… по самый корень.

— Я не того… Она сама… От смеха…

— Чего-о-о?

— Смеялась сильно… А потом за бок схватилась и позеленела вся…

— А ты чем думал?! Уморить её решил своими байками?

— Я не байками…

— Говори толком! А то ща как двину ухватом!

Заикаясь на каждом слове, подгоняемый вопросами Менузеи, Юхук наконец смог что-то рассказать. Вечером они со старухой сидели недолго. Знахарка целый день чувствовала себя неважно и решила лечь пораньше. Он тоже пошёл в свой чуланчик. Уже разделся, снял сапоги, когда вспомнил, что не закрыл задвижку печи. Обуваться не стал, решил так сбегать.

В горенке обернулся быстро, хотел уходить, да услыхал голос старухи.

Увидав его на пороге босого, в исподней сорочке (хорошо, штаны не успел скинуть), бабка заметно смутилась — думала ведь, Менузея ходит, вот и позвала. Она уже лежала в кровати, под одеялом. Попросила графинчик с водой из горенки принести, лекарство запивать, если ночью понадобится. («Ишь, а вода-то в спальне была, не надо было и в кухню бежать», — подумала кухарка).

Графин Юхук принёс быстро, да, как всегда, разболтался. Даже присел на стул подле кровати — всё рассказывал, а сам комнату рассматривал. Он бывал здесь раньше, но днём времени никогда не было побыть подольше, а по вечерам хозяйка в горенке всегда сидела, в комнату свою его не звала. Ему же хотелось и картину на стене рассмотреть, и занавеси интересные, и часы бронзовые. Вот он и решил воспользоваться случаем. Но дотянул до того, что бабка уснула.