Воображаемый враг: Иноверцы в средневековой иконографии

К примеру, в английской Псалтири Хута (третья четверть XIII в.) среди иудейской стражи, пришедшей вместе с Иудой арестовать Христа в Гефсиманском саду, тоже есть несколько темнокожих и несколько белокожих воинов[698]. На том же развороте люди первосвященника Каиафы, завязав Христу глаза, плюют на него и дают ему пощечины, издевательски спрашивая: «Кто ударил тебя?». А рядом в претории у Пилата Христа бичуют римские воины. В обеих сценах темнокожий мучитель работает вместе со светлокожим (II.3.18 слева)[699]. Если пролистать дальше, мы увидим, что тот же расклад воспроизведен на изображениях казни апостолов Петра и Андрея, которые были убиты язычниками, и первомученика Стефана, которого закидали камнями иудеи[700]. То, что черный здесь – знак греха, хорошо видно на миниатюре, где предстает Страшный суд. Там праведники, которых ангел провожает на небеса, светлолицы, а грешники, которых звероподобный бес тянет в преисподнюю, показаны с такой же неестественно серой кожей, как палачи Христа и святых (II.3.18 справа)[701].

Пытаясь объяснить, почему в сценах Страстей белокожие воины так часто соседствуют с чернокожими, историк Линдси Кэплан обратилась к средневековым физиологическим и медицинским теориям[702]. По ее гипотезе, подобная цветовая схема была связана не только с общей символикой черного как знака греха, смерти, ада и дьявола, но и с представлением о том, что иудеи, в наказание за распятие Христа, страдают от меланхолии, а потому одновременно «черны» и «бледны».

В 1130 г. после смерти папы Гонория II одна церковная фракция избрала его преемником кардинала-диакона Григорио Папарески деи Гвидони, который принял имя Иннокентия II (1130–1143), а другая – кардинала-священника Пьетро из влиятельного семейства Пьерлеони. Он принял имя Анаклета II (1130–1138). Его прадед Барух был иудеем. Около 1030 г. он женился на христианке из знатной и богатой семьи Франджипани, принял крещение и взял имя Бенедикт. Сына он назвал Львом (Леоне) – в честь папы Льва IX (1049–1054). К 1059 г. Леоне сделался одним из самых влиятельных людей в Риме, а в 1061 г. стал главной опорой папы Александра II в борьбе с антипапой Гонорием II.

Однако после избрания самого Пьетро Пьерлеони на папский престол некоторые из самых влиятельных иерархов Католической церкви поддержали его противника. Одним из главных аргументов стали корни его семьи. Против «еврейского» папы выступил и Бернард Клервоский (ок. 1090–1153 гг.) – богослов-цистерцианец, аббат Клерво и один из влиятельнейших духовных лидеров Запада. По его словам, «то, что кафедру Петра занял потомок иудея, – оскорбление для Христа». Арнульф, архидиакон Сееза и будущий епископ Лизьё, писал, что семья Пьерлеони все еще «внутренне не очистилась от тенет еврейской скверны» (iudicae corruptionis). По словам Арнульфа, папа, родившийся в результате смешения различных родов (diversorum generum mixtura), несет на лице следы своего иудейства (judaicam facie repraesentet imaginem)[703].

У Анаклета II был брат – Грациан. На соборе в Реймсе (1119 г.), на котором папа Каликст II отлучил от церкви императора Генриха V, он был заложником в ходе переговоров. По свидетельству современника – нормандского хрониста Ордерика Виталия, «архиепископ Кёльна… также освободил сына Пьетро Леони… Посланец показал пальцем на темного и бледного юношу (nigrum et pallidum adolescentem), скорее похожего на иудея или агарянина [т. е. мусульманина], чем на христианина, одетого в роскошные одежды, но с безобразным телом (sed corpore deformem)»[704].

Мы не знаем, как именно выглядели Пьетро и Грациан и что именно в них было «еврейского». Однако интересно, что Ордерик, вызывая недоумение у современных переводчиков его «Церковной истории», охарактеризовал Грациана одновременно как nigrum и pallidum. Если pallidum – это точно «бледный» (вспомним «коня бледного» – equus pallidus из Откровения Иоанна Богослова), то как тут понять слово nigrum? Если он был «черен», т. е. темнокож, то как его могли назвать «бледным»?