Вопреки себе (СИ)

На самом деле, вчера вечером Ольга, без малейшего зазрения совести, подслушала разговор матери и брата. Полученные сведения не так уж и шокировали юную графиню, как предполагали любящие родственники. Ольга с самого детства была любознательной и бойкой натурой, она любила узнавать что-нибудь новое.

Как и Адель, она просвещалась в делах любви с помощью французских романов, которые попадали к ней в руки через гувернантку — скромную девушку девятнадцати лет — у которой и был обнаружен первый томик. Сияя очаровательной улыбкой, юная шантажистка потребовала, чтобы мисс Салли приносила ей новые книги, иначе она может забыться и ненароком сболтнуть матушке или брату о том, какие книги читает её дуэнья. Горничная, конечно, повозмущалась немного для приличия, ибо её подопечной в то время едва сравнялось четырнадцать, однако потом они читали запрещённые книги вместе, с упоением воображая себя на месте романтических героинь.

Словом, Ольга знала о физической стороне любви несколько больше, чем предполагала её матушка. Разумеется, знания её были лишь теоретическими, но тот факт, что Александр и Адель поддались страсти, ничуть её не шокировал. Для неё их отношения были сами по себе очередным красивым романом. Жаль только, что они так глупо поссорились из-за этой змеи Жаклин!

Думая, что Адель направилась в Италию, Александр через пару дней выехал в Рим. Он не подозревал, что княжна специально передала ложные сведения через брата, чтобы запутать Александра. В итоге, потратив на путешествие по Италии ещё несколько недель, Александр так и не нашёл Адель и понял, наконец, что его обвели вокруг пальца.

Значит, княжна Вяземская решила поиграть с ним, словно со своей болонкой? Отправила его по ложному следу, заставляя разыскивать её по всей Европе? Оскорблённая гордость заставила Александра снова вернуться в Париж. Возможно, его мать и Алексей были правы, и ему следовало немного подождать, вместо того, чтобы бросаться опрометью за княжной?

Он оставался в Париже ещё пару недель, зализывая раны и врачуя своё мужское самолюбие. Но, чем больше проходило времени, тем сильнее он тосковал по ней, мучимый тревожными снами и дурными предчувствиями.

В конце концов, любовь и чувство вины перед любимой заставило упрямую гордость замолчать, и Александр Бутурлин покинул Францию и отправился в далёкую Россию, навстречу судьбе. Он понимал, что рискует головой или, в лучшем случае, свободой, но отказываться от любимой девушки не собирался. Что-то подсказывало ему, что она его ждёт, несмотря ни на что.

***

Поздним вечером, в конце октября, Аделина переступила, наконец, порог родного дома в Петербурге.

Мишель заранее отправил письмо экономке, и прислуга приготовила дом к приезду господ. Каждый уголок сиял чистотой: навощенные полы слепили глаза своим блеском, на мебели и семейных портретах не было ни пылинки, свечи в начищенных канделябрах ярко освещали комнаты, а в каминах уютно потрескивали дрова.

Осень уже вовсю хозяйничала в Петербурге, затянув небо свинцовыми тучами, но непостоянный и капризный октябрь до сих пор иногда баловал горожан солнышком, не желая без боя уступать место промозглому ноябрю. По ночам уже бывали заморозки, но печи и камины разожгли заранее, чтобы особняк успел хорошенько прогреться.

Адель прислонилась к дверному косяку в большой гостиной, с удовольствием вдыхая запах родного дома, знакомый с детства. Только сейчас она поняла, как соскучилась по родине. Как же хорошо вернуться домой! Даже беды и невзгоды казались не такими страшными в этих стенах.

Подумать только: она покинула Россию всего пять месяцев назад, полная предвкушения приключений, которые ожидали её в Лондоне, сладких предчувствий, ожидания своего первого выхода в свет. Она мечтала блистать в лондонском обществе, покорять мужчин одним взглядом, встретить своего принца… а вернулась обратно с разбитым сердцем, униженная и обманутая, без надежды на счастливое будущее.

Вспоминая, какой наивной и восторженной девочкой она покидала Петербург, Адель поражалась тем переменам, что произошли с ней в такой короткий срок. Словно уезжала она ребёнком, а вернулась древней, умудрённой опытом старухой, уставшей от жизни. Как же ей хотелось сейчас повернуть время вспять, тогда она ни за что не покинула бы родину!

— Барышня, я Ваши вещи уже в комнату отнесла, — услышала Адель голос Тани, своей новой горничной. — Изволите чего-нибудь с дороги? Может, чаю?

— Нет, благодарю, — покачала головой княжна. — Приготовь мне лучше ванну.

— Сию минуту, — отозвалась Таня и поспешно исчезла в коридоре.