Вопреки себе (СИ)

Поспешно пробормотав слова благодарности князю, девушка поспешила перевести тему разговора и спросила об их общих знакомых. Владимир Кириллович, будучи человеком одиноким, обладал прекрасной памятью и был ценным источником информации, знающим доподлинно обо всех делах, творящихся при императорском дворе и вообще, в столице. Часто князь Вяземский добродушно подсмеивался над другом, называя его «первой салонной сплетницей», на что, впрочем, Оболенский не обижался.

Сев на своего любимого конька, Владимир Кириллович принялся подробно описывать события последних месяцев, старательно опуская некоторые моменты, которые не были предназначены для дамских ушей, и это дало Адель возможность перевести дух и сдержать слёзы, чуть было не хлынувшие из глаз.

Она слушала князя невнимательно, но не забывая при этом улыбаться собеседнику и кивать головой, показывая мнимую заинтересованность. В то же время она внимательно разглядывала старинного приятеля своего отца, словно видела его впервые.

Высокий и подтянутый, сохранивший даже в пятьдесят свою гусарскую выправку, князь Оболенский выглядел вполне благопристойно и даже миловидно, если можно так сказать о мужчине его лет. Волосы его почти наполовину поседели, кое-где сохраняя следы былого русого оттенка, но голубые глаза по-прежнему сияли молодым задором, словно он оставался бравым гусаром и по сей день. Короткая бородка и аккуратные усы очень ему шли, подчёркивая благородство черт лица, в целом, он выглядел именно на свои года, но, в то же время, не казался совсем уж стариком, как некоторые его ровесники.

А что если… открыться князю? Эта мысль пришла в голову Михаила и Аделины одновременно, и они заговорщически переглянулись. В любом случае, эту идею нужно было хорошо обдумать, но кандидатура Владимира Кирилловича показалась им вполне достойной.

После ухода гостя, брат и сестра поделились друг с другом своими мыслями на его счёт.

— Владимир Кириллович тот, кто нам нужен, — решительно заявил Мишель. — Думаю, мы можем довериться ему без опаски. Несмотря на его любовь к придворным сплетням, он — настоящий дворянин, предан нашему отцу и никогда не выдаст твоей тайны.

— Но… как мы предложим ему это? — растерялась Адель. — Ведь мужчина первым должен просить руки девушки… И вообще, мне так стыдно, Мишель! Я знаю его с детства!

Она изо всех сил старалась не думать о том, насколько неприличен и ужасен по своей сути этот разговор. Подумать только — она выбирает себе мужа, точно товар в лавке! Да ещё и примеряет на эту роль лучшего друга своего отца, который качал её в детстве на коленях!

— Предоставь это мне, — успокоил её брат. — Я сам поговорю с ним, только подберу подходящий момент. Кстати, мне кажется, что ты могла бы и не торопиться так с замужеством! Для начала нужно сблизиться с князем, чаще появляться с ним в обществе, при дворе, чтобы потом не возникло лишних разговоров.

— Хорошо, я сделаю, как ты скажешь, — покорно кивнула Адель, — но всё же, я хотела бы выйти замуж как можно скорее.

— Ты словно стараешься безвозвратно сжечь все мосты, — грустно усмехнулся Мишель и вдруг осёкся на полуслове, — или ты… может, у тебя есть веская причина для такой спешки со свадьбой?

— Причина? — княжна непонимающе уставилась на брата. — О чём ты?

— Ты… носишь ребёнка? — тихо спросил Михаил.

— Что?! — большие глаза Адель распахнулись ещё шире, когда она услышала предположение брата. — Но… я не знаю…

Внезапно до княжны дошло, что она действительно не знает ответа на этот вопрос! Погружённая с головой в пучину своих душевных терзаний, она совсем забыла, что у альковных радостей с несостоявшимся женихом могут быть последствия. В панике Адель пыталась припомнить свой лунный календарь и… не смогла!

Заметив панику в глазах сестры, Михаил внутренне выругался последними бранными словами в адрес графа Бутурлина. Адель ещё совсем ребёнок, как можно было так поступить с ней?!

— Может, стоит показать тебя доктору или… прислать из имения повитуху? — осторожно предложил он.

— Только не доктора! — тут же вскрикнула девушка. — Уж лучше повитуху…

— Я завтра же пошлю в имение за повитухой, — хмуро пообещал князь. — Не волнуйся раньше времени.

Но Адель уже успела не просто разволноваться, она пришла в ужас… Как она могла оказаться столь глупа, что не подумала об этом раньше? Почему мысль о возможной беременности ни разу не пришла ей в голову? Всю ночь она не могла уснуть, подозревая, что осмотр повитухи не принесёт ей ничего хорошего.

Приложив немалые усилия, она вспомнила, что последнее женское недомогание у неё случилось дней за десять до пожара на яхте! То есть… два с половиной месяца назад! Как она могла не вспомнить об этом раньше, как не заметила?! Неужели от сильных переживаний она совсем лишилась разума?

Боже правый, неужели же она ждёт ребёнка? Ребёнка от него… Адель почти до рассвета плакала в подушку, пока не уснула, обессиленная, под утро.