Вопреки себе (СИ)

— Вот, взгляни, эти письма нашли возле тела князя, — и Адель протянула смятые листки брату.

Мишель поднялся на ноги и принялся читать. Он почти сразу нахмурился и вскинул на сестру удивлённые глаза, даже не дочитав до конца. В глазах князя застыл немой вопрос — неужели она и граф Бутурлин были любовниками, а Владимир Кириллович обо всём узнал, найдя эти письма? Мишель никак не мог поверить в то, что такое возможно, но доказательства адюльтера были, как говорится, налицо.

Александр тихо подошёл и встал рядом с другом, заглядывая в листок через его плечо. То, что он увидел, повергло графа в шок — он сразу узнал почерк любимой.

Это было страстное любовное послание, написанное рукой Адель, и адресованное какому-то её тайному возлюбленному, имени которого в тексте не упоминалось. В голову Александра тут же ударила ревность, даже прежде, чем туда закралась мысль о том, что Адель в принципе не способна на такое. Впрочем… она ведь могла писать эти письма ему, так же, как делал он сам, когда писал ей любовные послания и не отправлял их. Но как они попали в руки князя Оболенского? Неужели он не доверял жене и следил за ней?

— Это ты писала эти письма? — сдавленно спросил Михаил, недоверчиво глядя на сестру сверху вниз.

— Нет, не я, хотя сначала сама приняла эту руку за свою, — отрицательно покачала головой княгиня. — Я до сих пор до конца не понимаю, откуда взялись эти записки, но кто подсунул их моему мужу. И это явно было сделано с умыслом, чтобы он поверил в моё мнимое предательство.

Михаил и Александр замолчали и одновременно встревоженно переглянулись. Брат мысленно выдохнул с облегчением, радуясь, что его сестра не совершала никаких низких поступков, а бывший возлюбленный — что его любимая не хранит в своём сердце нежных чувств ни к кому другому, кроме него одного. Однако… откуда же всё-таки взялись эти фальшивые письма, если не Адель их писала?

Александр подошёл ближе к серебряному канделябру, на котором горели три свечи, и ещё раз поднёс одно из посланий ближе к глазам, внимательно всматриваясь в почерк.

— Очень хорошая подделка… — задумчиво пробормотал он, — выполнено профессионально.

— Осталось выяснить кем и для чего, — вставил своё слово Михаил.

— Для чего, как раз понятно — чтобы Владимир Кириллович поверил в измену супруги, — ответил Александр, оборачиваясь к другу. — Главный вопрос — кому это выгодно.

— Твоей жене, — вдруг негромко подала голос Адель, впиваясь взглядом в лицо графа Бутурлина.

Мужчины одновременно повернулись к ней и застыли. В комнате воцарилось молчание. Предположение Адель прозвучало, словно мрачное пророчество, но с его обоснованностью трудно было поспорить.

— Я допускаю, что Жаклин хотела посеять в душе князя сомнения в твоей супружеской верности, но в этой версии есть несколько тёмных пятен, — немного подумав, возразил Александр. — Во-первых, я не представляю, кто изготовил для неё такие качественные подделки и откуда у неё образец твоего почерка. А во-вторых, едва ли она желала смерти князю, ведь в этом случае… — он смущённо запнулся, не решаясь продолжить свою мысль.

— Ты становишься свободной, Адель, и больше не будешь связана брачными узами, то есть, станешь ещё ближе к Александру, — спокойно закончил за него Михаил. — И всё же, я согласен с сестрой, Алекс, — добавил он, снова обращаясь к другу, — Жаклин пока единственный наш подозреваемый. Пусть она и не желала смерти князя, но вполне могла подбросить ему эти фальшивки. Возможно, она просто не рассчитала силу удара, который получил Владимир Кириллович, узнав о вашем предполагаемом романе.

Услышав эту фразу, Адель внезапно снова разрыдалась, поддавшись мукам совести. И всё-таки это она во всём виновата, как если бы действительно писала эти проклятые записки. Князь подумал, что они были адресованы именно Александру, в этом она не сомневалась. Страшно и представить, какую боль он пережил, как страдал от её несуществующей измены! Если бы она не отталкивала его, не отвергала его любовь, а ответила на неё раньше, или хотя бы допустила мужа в свою постель… он был бы сейчас жив. Адель чувствовала себя соучастницей преступника, погубившего её несчастного мужа.

— Не плачь, пожалуйста, — Александр вдруг опустился на колени у стула, на котором так горько плакала его любимая. — Твоей вины в этом нет… а настоящего виновного мы с Мишелем непременно отыщем, я тебе обещаю, Адель… только не плачь, милая… Прошу тебя! — его тёплые пальцы робко коснулись её бледных щёк, нежно стирая сбегающие по ним слёзы.

Она уже почти поддалась внезапному порыву броситься на грудь Александру и прижаться к нему крепко-крепко, чтобы ощутить его тепло и защиту, так необходимые ей, но вдруг осеклась и замерла, беспомощно глядя на любимого глазами потерявшегося ребёнка. Этот жалобный взгляд её прекрасных глаз, мокрые ресницы, влажные, искусанные почти до крови губы, внезапно заставили Алекса поддаться чувствам. Забыв о том, что они не одни в комнате, да и обо всём остальном на свете, он порывисто обнял её, бережно прижимая к себе.