Вопрос о вещи. Опыты по аналитической антропологии

¹⁶⁰ Рассказывали, что одна из миллионерш, по непонятной прихоти оказавшаяся в Москве начала 1960-х гг., прославилась особой эксцентричностью. В частности, нелепой требовательностью к работникам гостиницы «Метрополь». Известны её вызывающие высказывания по поводу отсутствия в СССР туалетной бумаги. Один из корреспондентов, пришедший брать у неё интервью для журнала «Советская женщина», дожидаясь её появления, обнаружил на столике в гостиной её номера громадный чёрный ботинок фабрики «Скороход», который служил пепельницей.

¹⁶¹ К. Леви-Стросс на первых порах, когда успехи структуралистской теории в конструировании мировых мифологий казались очевидными, разрабатывал целую систему карточек (мифем), на основании которых можно представить мировую мифическую деятельность во всех подробностях логик опосредования и с исключительной точностью.

¹⁶² В одном из каталогов В. Архипова представлено 105 предметов («Вынужденные вещи»). Общее количество собранного достигает 1000 предметов.

¹⁶³Эко У. Откровения молодого романиста / Пер. А. Климина. М.: АСТ, 2013. С. 213.

¹⁶⁴ Там же. С. 215.

¹⁶⁵Перек Ж. Кунсткамера / Пер. В. Кислова. СПб.: MACHINA, 2000. С. 20–21.

¹⁶⁶Матюшин М. Творчество Павла Филонова // Ежегодник рукописного отдела Пушкинского Дома на 1977. Л.: Наука, 1979. С. 232–233.

¹⁶⁷ Письмо П.Н. Филонова к Вере Шолпо // Ежегодник рукописного отдела Пушкинского Дома на 1977. С. 230.

¹⁶⁸ Там же. С. 229.

¹⁶⁹ Жиль Делез, наш мудрый учитель и великий метафизик, как-то сказал, что он нормален во всём, кроме ногтей. Вот его пояснение: «Другой пример: мои ногти, они длинные и необрезанные. В конце своего письма ты говоришь, что моя куртка рабочего (это не так, это куртка крестьянина) стоит затянутого корсета Мерилин Монро, а мои ногти – тёмных очков Греты Гарбо. И ты забрасываешь меня ироническими и злобными советами. И поскольку ты неоднократно возвращаешься к этому, к моим ногтям, то я намерен кое-что тебе объяснить. Всегда можно сказать, что мне их обрезала моя мать и что это связано с Эдипом и с кастрацией (гротескная, но психоаналитическая интерпретация). Рассматривая кончики моих пальцев, можно также заметить, что их подушечки, обычно выполняющие защитную функцию, недоразвиты, и прикосновение к какому-либо предмету, особенно к ткани, доставляет мне раздражение и боль, и поэтому длинные ногти – моя защита (таратологическая и селекционистская интерпретация). Можно ещё сказать, и это будет правдой, что моя мечта состоит в том, чтобы быть если не невидимым, то хотя бы недоступным восприятию, и что я компенсирую эту мечту, отпуская длинные ногти, которые всегда могу спрятать в кармане, потому что больше всего меня шокирует тот, кто их разглядывает (психосоциологическая интерпретация). Можно, в конце концов, сказать: «Не следует грызть ногти, потому что они принадлежат тебе; если ты любишь ногти, то грызи их у других, если хочешь и если можешь» (политическая интерпретация, Дарьен). Но ты, ты избираешь самую худшую интерпретацию: говоришь, что я хочу выделиться, создать свою Грету Гарбо. Во всяком случае, любопытно, что из всех моих друзей никто никогда не замечал моих длинных ногтей, все находили их со вершенно естественными, выросшими случайно, словно ветер принёс их семена, а о ветре не стоит говорить». (Делез Ж. Переговоры 1972–1990 / Пер. Ю.А. Быстрова. СПб.: Наука, 2004. С. 15–16.)

¹⁷⁰ И ещё замечание: собирательным (коллекционным) потенциалом обладают только «части», «частичные объекты», «фрагменты», то, что иногда называют odds and ends («остатками и концами»). Отсюда мощнейший фетишистский эффект, захватывающий коллекционера, когда он приравнивает видимую часть невидимому целому и посредством одной только части, и самой малой, обладает всем целым.

¹⁷¹Платонов А. Собрание сочинений. Т. 2 («Чевенгур»). М.: Информпечать, 1998. С. 5.

¹⁷² Там же. С. 139.

¹⁷³ Там же. С. 285.

¹⁷⁴ Там же. С. 285–286.

¹⁷⁵ Там же. С. 297.

¹⁷⁶ Ср. с замечанием К. Леви-Стросса: «В таких уподоблениях нет ничего удивительного. Мы делаем то же самое, хотя и более сдержанно, когда описываем предмет, который нам незнаком, или применение которого нам не слишком хорошо понятно, или работа которого нас поражает. Мы говорим штуковина [truс], штука [machin]. А за штукой [machin] стоит машина, а ещё дальше – идея силы или мощи. Что же до слова true, то этимологи выводят его из средневекового термина, означавшего удачный ход в азартной игре или удачный бросок жонглёра…» (Леви-Стросс К. Предисловие к трудам Марселя Мосса. С. 430.) Есть и в русском разговорном слово, обозначавшее когда-то отрез (обычной материи), его называли «штукой», если он был с десяток метров («отрез» стал именем собственным для материала на платье или пальто, поскольку в 50-60-е гг. советские люди одевались исключительно в маленьких ателье, никаких магазинов готового платья в Москве ещё не было).