Вопрос цены, цена вопроса (СИ)

— Ты был прав, когда заметил, что я был очень умным ребенком. Не знаю, с чего ты это взял, но прав. Первое время я очень старался походить на отца, но чем больше я старался, тем хуже выходил результат. Вайнона едва не шарахалась от меня, а окружающие начали давить своими ожиданиями. И я сорвался. Раз, другой. И как-то так понял, что чем менее похоже на отца веду себя, тем мне проще. Спок, я ведь тогда не лгал адмиралу. Люди ненавидят живых героев и обожают мертвых. Или несчастных, как вариант. Живые герои — это свидетельство их слабости, трусости, нерешительности. Проходит какое-то время, и они убеждают себя, что смогли бы так же, просто им помешал этот выскочка. И вчерашний герой становится мозолящим глаза напоминанием об упущенном шансе. Именно поэтому люди с таким наслаждением копаются в грязном белье своих кумиров — это позволяет им тыкать пальцем и говорить, что они ничуть не лучше их самих. Они точно так же живут, дышат, едят, спят, гадят и допускают ошибки. И при этом абсолютно нелогично требуют от своих героев безупречности, с ненавистью сталкивая их с пьедестала при малейшем намеке на несоответствие их ожиданиям. Мне повезло, что я рано это понял. И именно это стало причиной моего поведения.

Если бы я последовал чужим ожиданиям, то от меня стали бы требовать еще больше. Еще лучше учиться. Безупречно выглядеть. Вести себя, как положено сыну героя. Говорить то, что мог бы говорить сын героя. Делать то, что положено сыну героя. Я бы делал. Но раз я это делаю, то от меня мало требуют! Надо, чтобы было еще лучше, еще безупречнее, еще, еще, еще… Я бы делал, старался, тянулся… Но в какой-то момент я бы сорвался или сломался. И тогда окружающие имели бы полное право затравить меня своим презрением и ненавистью за то, что не оправдал их ожиданий.

А так… От меня требовали, а я нарушал все планы. От меня ждали, а я рос безответственным хулиганом. И однажды наступил момент, к которому я так стремился — я стал свободен. Я стал ошибкой, сбоем программы, тем самым фактором, который сделал Джорджа Кирка столь популярным — его сын родился неудачником. Джим Кирк пропускает занятия? Он же безответственный сын того самого Джорджа Кирка. А что я давно прочел учебники и все сопутствующие материалы, и мне просто скучно — никого не касалось. Я очень хотел поступить в Звездный Флот, но сделать сам не мог — это означало самому сунуть голову в петлю. Именно поэтому предложение адмирала Пайка стало для меня золотым билетом. И в Академии я вел себя так, как вел — не потому, что я распиздяй, а потому что иначе было нельзя. Ты в курсе тех слухов, что про меня ходили, но все свои зачеты я сдавал сам. Сам.

На поляне снова воцарилась тишина. Те, кто услышал тихую речь капитана, снова переосмысливали свое мнение о нем. А потом — о себе. Но Джим еще не закончил. То ли его наконец прорвало, то ли звезды так сошлись…

— Спок, ты ничего не узнаешь в этом?

Мышцы под головой Кирка окаменели от напряжения. Коммандер хорошо понял, что спросил у него Джим, и точно так же Спок понял, сколько похожего он может примерить на себя.

— За мои слова ты меня убьешь, но я не могу не сказать их… — еще тише снова заговорил Джим. — Наверное, гибель Вулкана должна обернуться благом для твоего народа.

И почти сразу застонал, настолько сильно сжал вулканец его плечо.

— Капитан, вы считаете, что гибель моей планеты — это благо для моего народа? — голос вулканца был сиплым от с трудом сдерживаемого гнева. Он с почти видимым напряжением разжал руку и сглотнул.

— Почти, — не стал увиливать от ответа Джим. Остальная команда затаилась так, будто их здесь и не было — эта ночь, могущая стать их последней, открывала такие тайны, что стоило задуматься, как сохранить свою голову потом, если им удастся выбраться из нынешней заварушки без потерь.

— Спок, задумайся сам. Сейчас, когда вы так зависите от других рас, насколько шире стал кругозор твоей расы? Насколько более понятны стали вам люди? Эмоции? Замкнувшись в своем учении, вы начали новый виток эволюции своей расы. Ты говоришь, что ты едва ли не самый слабый телепат среди своих соотечественников. И так было еще до гибели твоего мира. Так?

— Да. Было признано, что это из-за нарушения чистоты генокода, — ровно заметил Спок.

— А ты разве не замечал, насколько отличаешься от них?

— Капитан, какого ответа вы добиваетесь своими вопросами? Да, я с гораздо большим трудом контролировал свои эмоции, будучи ребенком. Я самый слабый телепат из всех своих сородичей. Я шел и иду вразрез со всеми устоями моей расы до сих пор. Вас это интересует?

— А ты никогда не обращал внимания, что ты соображаешь быстрее своих? Не просто умнее, а именно что думаешь быстрее и нестандартно. У тебя более ярко выраженные вкусовые ощущения, тактильные, ты любишь музыку и наши пьесы. Правда, только некоторые, а твои соотечественники не любят вообще ничего, кроме своего. Не замечал?

— Нет… — после долгой паузы тихо проговорил Спок, проанализировав наблюдения капитана. — Но почему?