Вопрос цены, цена вопроса (СИ)

До отправления в годовую обкатку Энтерпрайз оставались уже даже не часы — секунды, когда на борт взошел первый помощник капитана. Связист была очень этому рада, рулевой принял это с восточной невозмутимостью, рулевой — с щенячьим восторгом, капитан — просто с радостью и гордостью. И только глава медицинской службы был готов сбежать на берег, да было поздно — мало ему было того, что они будут болтаться в космосе на чертовой жестяной банке, набитой ржавыми болтами и людьми, так еще и этот… остроухий зеленокровный гоблин, который, — он был готов прозакладывать даже собственные кости! — будет пить его кровь не хуже этого… белобрысого оболтуса!

***

***

***

Навигатор Паша Чехов нетерпеливо крутился в своем кресле в ожидании новых задач.

Рулевой Хикару Сулу равнодушно смотрел на экраны и ждал команд капитана.

Связист Нийота Ухура злилась на этого безумца за тот риск, которому тот подверг ее парня, первого помощника, коммандера Спока.

Сам коммандер в данный момент принимал наиболее удобную позу для смерти в огне в жерле действующего вулкана во благо большинства.

Лейтенант Монтгомери Скотт, глава инженерной службы готовил зверское покушение на своего обожаемого капитана за те издевательства, которым тот подверг его Серебряную Леди. Формально, Леди была именно что капитана, но фактически — его, Скотти.

Куча туземцев гнала этого самого капитана по своим джунглям за похищение их святыни с намерением… Ну, мало ли, какие там у них традиции?

А вот глава медицинской службы в данный момент люто ненавидел Джима Кирка, и плевать ему было, что тот — его лучший друг и капитан по совместительству. А кто бы думал и чувствовал иначе в такой момент? Вот представьте: вы бежите по туземным джунглям, обряженный в жуткий балахон, который мерзко путается в ногах. А под балахоном у вас — еще более жуткий гидрокостюм, который самым зверским образом сдавливает самое дорогое, что может быть у мужчины, и гадко врезается в те места, что находятся совсем рядом с самым дорогим. И все из-за излишнего любопытства этого самого капитана, будь он нела-а-а-а…!!!

Конечно, прыжок с охренительной высоты обрыва то самое, чем должно было все закончиться…

***

И естественно, что все остались недовольны. Кроме Чехова и Сулу, но те довольны были, кажется, всегда.

Ухура — тем, что Спок спасся. Нет, этим она была довольна. Просто, недовольство Кирком было ее перманентным состоянием. Что не мешало ей гордиться местом своей службы.

Скотти поспешил высказать свое «фе» Джиму, но с такой гордостью за свою девочку, что это было даже смешно.

Боунз был недоволен всем и всегда, так что на него можно было бы не обращать внимания, если бы не одно но: Леонард был главой медицинской службы. Начальником лазарета, в который Джим попадал с выводящей из себя регулярностью. И у него были гипошприцы. Самый опасный человек после коммандера Спока, который в данный момент читал капитану лекцию о «Первой Директиве», грозящей растянуться на ближайшие часа три. Что поделать, но коммандер был из тех людей, извините, вулканцев, которых расстраивает… выводит из себя… в общем, не устраивает нарушение правил, даже если они нарушены для спасения его собственной жизни.

И только туземцы были довольны — они получили вполне себе наглядное подтверждение, что боги существуют. И то, что этот самый конкретный бог совсем не тот, в которого они верили еще утром, было уже неважно.

***

Однако, как бы легко не относился к правилам сам Кирк, для других их соблюдение было нормой, а те, кто нарушал их — были нарушителями, которых следовало наказать. Вряд ли коммандер Спок при подаче правдивого рапорта учитывал этот вариант. Его переводили на другой корабль, а Кирк… Кирк лишился своего капитанства.

В следующий раз они встретились уже не как друзья. Спок — помощник капитана USS «Брэдбери», Фрэнка Эббота, а сам Кирк — первый помощник адмирала Пайка, которому вернули командование над Энтерпрайз.

Кирк настолько привык к тому, что все прислушиваются к его мнению и замечаниям, что и сейчас встрял со своими замечаниями: зачем террористу было взрывать в Лондоне архив? Все равно, что взорвать библиотеку.

Вступившегося за Джима Пайка прервал адмирал Маркус, объяснив, что под архивом прятался отдел новейшего вооружения, который и подорвал коммандер Джон Харрисон, объявивший войну Звездному Флоту.

Но Кирка было уже не остановить. Зачем? Может… затем, что при любых подобных происшествиях командование обязано собрать высший офицерский состав на совещание..? В этом зале…

Как будто отвечая на этот вопрос, окна залило алое сияние, и за ним повис малогабаритный, но мощный истребитель, управляемый тем самым Джоном Харрисоном. И все, что успел крикнуть Джим, это «Ложись!»