Вопросоответы к Фалассию

²² О таком же созерцании часто говорится и в творениях преп. Макария, согласно которому «в противоположность видениям созерцания, или озарения, ощущались как состояние, всецело внутреннее и не приуроченное к отдельным органам чувств, а как бы непосредственно наполняющее всё сознание, весь ум и всё сердце. Из самого наименования этих состояний озарениями видно, что свет в данном случае был преобладающею формою откровения, и этот свет, казалось, наполнял собою всю душу. “Есть очи, – говорит Макарий, – которые внутреннее сих очей, и есть слух, который внутреннее сего слуха”. Вследствие этого “свет, являясь в сердце, отверзает внутреннейший, глубочайший и сокровенный свет, и человек всецело поглощается этим созерцанием”». И «свет, о котором здесь говорит преп. Макарий, не есть метафорическое выражение для понятия благодати, а под ним разумеется действительное световое ощущение или чрезвычайно яркое представление света». Кроме того, «в связи с этим внутренним характером созерцаний, по всей вероятности, стоит и другая черта, отличающая созерцания от видений. Это – несомненность (πληροφορία), не всегда сопровождающая видения и характеризующая озарения. В самом деле, пока видение локализировано в органах зрения и объект его представляется чем-то внешним, в реальности его можно сомневаться. Можно подозревать, что это видение есть не более как иллюзия или призрак, произведенный демонами. Наоборот, когда всё сознание охвачено одним, безраздельно господствующим в нем представлением света, сомнение в реальности этого состояния становится совершенно невозможным» (Попов И. В. Мистическое оправдание аскетизма в творениях преп. Макария Египетского. Сергиев Посад, 1905. С. 30–31).

²³ Так, думается, лучше переводить данное выражение (h κατα αναλογίαν της έν έκάστω πίστεως άρρητος του πεπίστευμένου περίχώρησίς). Слово περίχώρησίς в его исконном значении «круговое движение» и «возвращение» применительно именно к данному месту «Вопросоответов к Фалассию» приводится в словаре Лампе (см.: Lampe G. W.H. A Patristic Greek Lexicon. Р. 1077). Но куда более часто это понятие играло важнейшую роль в христологии преп. Максима. «Образ ипостасного существования (τρόπος της υπάρξεως) природ Христа выражается на языке Максима понятием: περιχώρησις εις αλληλας, обозначающим “круговращение”, взаимное проникновение природ; будучи ипостасно соединены, природы Христа до того тесно переплетаются между собою, что как бы взаимно проникают друг друга. Следствием такого взаимоотношения природ является αντίδοσις ιδιωμάτων (= reciprocatio) – “общение свойств” той и другой природы или – как принято называть – communicatio idiomatum; дальнейшее следствие взаимного проникновения природ есть θέωσις – “обожение” человеческой природы. Но άντί-δοσις и θέωσις составляют лишь логическое prius первых; в действительности все они даны зараз. На личное соединение природ нельзя смотреть как на процесс, совершающийся с постепенностью и имеющий определенные градации объединения: подобная точка зрения уместна лишь при несторианском образе представления соединения природ Христа». С православной же точки зрения, согласно которой «логически περιχώρησις предваряет и обусловливает άντίδοσις и θέωσις, это достаточно ясно, во-первых, из самого названия образа и следствия соединения, а во-вторых, из того весьма удачного сравнения, каким, по примеру других отцов, пользуется Максим для выяснения образа и следствий ипостасного соединения природ, обозначаемых указанными понятиями, – из сравнения с “раскаленным мечом” (πεπυρακτωμένη μάχαιρα). Железный меч, положенный в огонь, до того раскаляется, что сам делается как бы огнем (πυρ τη ενώσει γεγένηται, то есть το σίδηρον), насквозь проникаясь им: огонь проникает в каждую мельчайшую частицу железа; отсюда происходит то, что железо воспринимает или усвояет себе свойство огня – жгучесть (η καυσις); но и огонь, соединяясь с железом и проникая его, не остается без влияния на него со стороны железа: и он тоже как бы проникается железом, приобретая свойство сечения (τομή), принадлежащее железу. Таким образом, при соединении (ένωσις) двух разнородных элементов – огня и железа – наблюдается взаимное проникновение их и происходящая отсюда взаимная передача, общение свойств, принадлежащих тому и другому» (Орлов И. Указ. соч. С. 151–152). В то же время, благодаря Богочеловечеству Христа, для каждого верующего открывается возможность полного «проникновения в Бога» («перихоресиса»), вернее, «неслиянного соединения» с Ним, наподобие неслиянного соединения двух природ во Христе (см.: Thunberg L. Man and the Cosmos. The Vision of St. Maximus the Confessor. N.Y., 1985. Р. 89). Именно последний смысл «перихоресиса» и подразумевает в конкретном случае преп. Максим, говоря о «возвращении» к Богу, то есть о спасении, дарованном людям Господом, искупившим человечество Своей честной Кровью.