Вопросоответы к Фалассию

⁶² Слово τυφος мы перевели как «спесь» (можно – «превозношение»), но в общем оно обозначает одну из разновидностей главного греха – гордыни. Преп. Максим сополагает это слово с понятиями υπερηφανία (также «гордыня», «высокомерие», «заносчивость») и κενοδοξία («тщеславие»). Св. Василий говорит, что спесь (в старом русском переводе τύφος передается как просто «гордыня») есть «самая тяжкая из всех человеческих страстей и тех, в ком она есть, действительно подвергает одному осуждению с диаволом» (Свт. Василий Великий. Против Евномия I, 13 // Творения иже во святых отца нашего Василия Великого, архиепископа Кесарии Каппадокийской. Ч. 3. М., 1846. С. 37).

⁶³ Схолия 25: «Он говорит, что гордыне свойственно отрицать Бога – Родителя (γενετήν) добродетели и естества, а тщеславию свойственно разделять естество, низводя его до низшего состояния (το μερίζειν την φύσιν προς την υφεσιν). А поскольку спесь есть порождение обеих [страстей], то она обладает сложным свойством порока: содержит в себе и добровольное отрицание Бога, и неведение относительно соответствующего естеству равночестия (ισοτιμίας)».

⁶⁴ Так, думается, можно перевести выражение: τω κατα παράχρησιν τρόπω. Авва Фалассий по поводу «злоупотребления» высказывается так: «Порок мысленный (или: зло в мысли – η κατα διάνοιαν κακία) есть злоупотребление умозрениями (η παράχρησις των νοημάτων), а осуществленный на деле грех (κατ’ ενέργειαναμαρτία) есть злоупотребление вещами» (Φιλοκαλία. Τομος B. Άθηναι, 1984. Σ. 219). Это высказывание свт. Феофан переводит так: «Грех мысленный есть употребление на зло помыслов, а грех деятельный есть употребление на зло вещей» (Добротолюбие. Т. 3. Сергиев Посад, 1992. С. 305).

⁶⁵ Или: бурным (тифоническим) бесом (τω τυφωνικω δαίμονι). Возможно, это связано с тем, что Тифон в языческой античности олицетворял собою «разрушительные силы природы» (Словарь античности. М., 1994. С. 580).

⁶⁶Схолия 26: «Близость [к Богу существует] в душе через Дух (η δια πνεύματος κατα ψυχην αγχιστεία), а связь произволения [с Богом] расторгается плотью. [Еще следует знать, что] душа накрепко пригвождается к Богу узами любви».

⁶⁷ «Эвроклидон» (как северо-восточный ветер) упоминается в Деян. 27:14.

⁶⁸Схолия 27: «Он называет ночью законнические символы (τα νομικα σύμβολα), под сенью которых осуществлялся Закон; в этих символах, не постигаемых духовным образом, нельзя обнаружить света (φωτισμον – просвещения) для души».

⁶⁹ Можно отметить, что в Книге Товита (13:9) говорится: Иерусалиме граде святый; это высказывание отражает текст «Септуагинты». Однако в «Вульгате» блж. Иеронима (см. Тов. 13:11), ориентирующегося более на еврейский текст, говорится о «граде Божием» (Hierusalem civitas Dei).

⁷⁰ Так, думается, можно перевести фразу: τω Θεω τας θείας ψήφους εμφερείς είναι. Нам представляется, преп. Максим здесь выражает ту мысль, что высказывание (суждение, суд, решение) Писания о Ниневии как граде великом не предполагает прямого значения, ибо в данном случае «величие» несоизмеримо с земными категориями, а соотносится лишь с «величием Божиим», вследствие чего может быть приложимо лишь к Церкви языков как духовной реалии.

⁷¹Схолия 28: «Он говорит, что вследствие великого и никаким словом не определяемого таинства Божия Домостроительства Церковь из язычников была названа градом великим Богу».

⁷²Схолия 29: «Он говорит, что истина по [своей] сущности предшествует прообразам (των τύπων), но по [своей] изреченности (κατα δε την εκφασιν) прообразы во времени предшествуют истине. Стало быть, Иона, пробыв три дня и три ночи во чреве кита, прообразовательно предначертал в самом себе Истину. [Писание] гласит: Еще три дни, подразумевая трехдневное пребывание во гробе и Воскресение Господа, после которого должны быть низвергнуты заблуждение и неведение язычников».